Пока догорает азбука. Алла ГорбуноваЧитать онлайн книгу.
мама нас обнимала много столетий
как поля и реки горы и берега
как слепые щенки наощупь рядом с собакой
мы пробирались сами не зная куда
чтоб ветра над холмами чтоб выходя из мрака
видеть в лучах друг друга юные города
видеть тела и тени на долгом пути познанья
узнать тмин и анис розу и барбарис
ходить по земле прыгать вверх падать вниз
на сырую траву страданья
когда мама разжала руки когда мы упали
мы увидели её слёзы в валах тумана
разлились океаны такие открылись раны
дымящиеся как дали
может быть наше время тянулось как будто мы боги
а теперь его мышка пестиком в ступке толчёт
скоро старуха с клюкой пройдёт по дороге
мамино сердце с собой в узелке пронесёт
«отец – форма сына, в теле отца живёт сын…»
Love is the Law.
отец – форма сына, в теле отца живёт сын
как сын принимает форму отца своего
так любовь принимает форму закона
много дурных богатеет, благие же в бедности страждут
на каменных скрижалях дрáкона —
смерть за кражу полевых плодов
аккадский язык на чёрной стеле мардука
если тамкар дал шамаллуму для продажи зерно
шамаллум сочтёт серебро и вернёт тамкару
если шинкарка не принимала зерно
если надитум или энтум откроет шинок
шинкарку утопят в воде надитум сожгут в огне
по закону дракóна / закону солона / закону кулона
на деревянных кирбах табличках из глины
вызревает отец в сердцевине сына
так в любви вызревает семя закона
так сын убивает отца и на матери женится
и ослепляет себя – потому что любовь
правит богами ощеренной буквой закона
потому что шинкарку утопят надитум сожгут
а шамаллум сочтёт серебро и вернёт тамкару
так сын расчленяет отца и насилует мать
так к людям что в бедности страждут обращается маркс
так революция принимает форму закона
так в любви вызревает семя и сын-слепец
больше не сын уже но сам Бог-отец
motherfucker убийца лая
это эдип который анти-эдип
выколотыми глазами в лицо закону глядит
прозирая
«жарко в тот час синели цветы водосбора…»
жарко в тот час синели цветы водосбора
сквозь лепестки проливалась вода плясали
сигнальные шашки
прежде засыпал он в далёком доме следя
за лампой ночной у которой работает мать —
шьёт ему душу белую как рубаха
во имя какой любви ты хочешь меня раздеть
чтобы лежать со мной в красном песке оврага
среди лесов
я слышал работу лопат и я знаю что в этих краях
твёрдый песок как камень как дружба
безымянных солдат
прежде просыпался