Стихи. Гаврила Романович ДержавинЧитать онлайн книгу.

      Блажен, воспел я, кто доволен

      В сем свете жребием своим,

      Обилен, здрав, покоен, волен

      И счастлив лишь собой самим;

      Кто сердце чисто, совесть праву

      И твердый нрав хранит в свой век

      И всю свою в том ставит славу,

      Что он лишь добрый человек;

      Что карлой он и великаном

      И дивом света не рожден,

      И что не создан истуканом

      И оных чтить не принужден;

      Что все сего блаженствы мира

      Находит он в семье своей;

      Что нежная его Пленира

      И верных несколько друзей

      С ним могут в час уединенный

      Делить и скуку и труды!

      Блажен и тот, кому царевны

      Какой бы ни было орды

      Из теремов своих янтарных

      И сребро-розовых светлиц,

      Как будто из улусов дальных,

      Украдкой от придворных лиц,

      За россказни, за растабары,

      За вирши иль за что-нибудь,

      Исподтишка драгие дары

      И в досканцах червонцы шлют;

      Блажен! – Но с речью сей незапно

      Мое все зданье потряслось,

      Раздвиглись стены, и стократно

      Ярчее молний пролилось

      Сиянье вкруг меня небесно;

      Сокрылась, побледнев, луна.

      Виденье я узрел чудесно:

      Сошла со облаков жена,

      Сошла – и жрицей очутилась

      Или богиней предо мной.

      Одежда белая струилась

      На ней серебряной волной;

      Градская на главе корона,

      Сиял при персях пояс злат;

      Из черно-огненна виссона,

      Подобный радуге, наряд

      С плеча десного полосою

      Висел на левую бедру;

      Простертой на алтарь рукою

      На жертвенном она жару

      Сжигая маки благовонны

      Служила вышню божеству.

      Орел полунощный, огромный,

      Сопутник молний торжеству,

      Геройской провозвестник славы,

      Сидя пред ней на груде книг,

      Священны блюл ее уставы;

      Потухший гром в кохтях своих

      И лавр с оливными ветвями

      Держал, как будто бы уснув.

      Сафиро-светлыми очами,

      Как в гневе иль в жару, блеснув,

      Богиня на меня воззрела.

      Пребудет образ ввек во мне,

      Она который впечатлела!

      "Мурза! – она вещала мне,

      Ты быть себя счастливым чаешь,

      Когда по дням и по ночам

      На лире ты своей играешь

      И песни лишь поешь царям.

      Вострепещи, мурза несчастный!

      И страшны истины внемли,

      Которым стихотворцы страстны

      Едва ли верят на земли;

      Одно к тебе лишь доброхотство

      Мне их открыть велит.

      Когда Поэзия не сумасбродство,

      Но вышний дар богов, – тогда

      Сей дар богов лишь к чести

      И к поученью их путей

      Быть должен обращен, не к лести

      И тленной похвале людей.

      Владыки света люди те же,

      В них страсти, хоть на них венцы;

      Яд лести их вредит не реже,

      А где поэты не льстецы?

      И