Психология стихийного массового поведения. Акоп Погосович НазаретянЧитать онлайн книгу.
по этому поводу забавный старый анекдот. В американском городе сидит на скамейке мексиканец с удочкой, хотя поблизости нет никакого водоема, и сосредоточенно «ловит рыбу» на суше. Вокруг собираются зеваки, указывают на него пальцами и веселятся. Наконец, один из янки спрашивает:
– Эй, чикано (презрительное наименование мексиканцев в США), много рыбы наловил?
– Ни одной, – серьезно отвечает мексиканец, – да мне и не надо. Я не рыбу ловлю, а выигрываю пари.
– ???
– Мы с земляками поспорили, где больше дураков, в Мексике или в Штатах. Провели эксперимент дома, а теперь проводим здесь. Вон на той скамейке сидят ребята и вас пересчитывают…
А один из маленьких шедевров выдающегося американского юмориста О’ Генри так и называется – «Комедия любопытства». Персонажи новеллы – юноша и девушка, представители бесчисленного племени уличных зевак, более всего на свете обожающих созерцать чье-то несчастье. «Эти фанатики любопытства, словно мухи, целым роем слетаются на место всякого необычайного происшествия и, затаив дыхание, проталкиваются как можно ближе», – отмечает писатель.
Познакомившись в одной из таких толп и понравившись друг другу, молодые люди решили пожениться. В час свадьбы около церкви скопилась очередная толпа любопытных, но героев торжества на месте не было. Потом выяснилось, что и у жениха и у невесты в самый неподходящий момент сработали условные рефлексы: узрев толпу, каждый из них привычно бросился в гущу, расталкивая окружающих, чтобы пробиться в первые ряды. В итоге свадебные наряды и прически были изрядно попорчены, под глазом у невесты появился синяк – короче, мероприятие пришлось отменить…
По данным кросс-культурных исследований, склонность к образованию окказиональных толп зависит не только от текущей социально-политической ситуации, но и от целого ряда стабильных факторов, среди которых – степень укорененности урбанистической культуры. Я был совсем ребенком, когда, после Московского фестиваля молодежи и студентов (1957 год), начал приподниматься «железный занавес»; на улицах нестоличных советских городов появились первые живые иностранцы, каковых старшие не видели со времен войны, а дети знали об их существовании только из книжек. Иностранцев тогда можно было легко отличить от наших соотечественников по одежде, но особой популярностью пользовались негры.
Мне отчетливо запомнились сценки из жизни тех лет. Идет по улице темнокожий парень, а за ним – толпа взрослых и детей. Все очень доброжелательно настроены, кто-то предлагает ему в подарок значок, кто-то просит на память иностранную монетку, кто-то просит вместе сфотографироваться. Объект внимания все более раздражается и постепенно начинает звереть (а вы представьте себя на его месте!), что-то говорит на непонятном языке, но по всему видно, что он сильно раздражен. Окружающие недоумевают, чем же не угодили зарубежному другу, потом слышатся разочарованные комментарии типа: «Какие же они все гордые (злые, заносчивые)…»
Нечто