Авиамодельный кружок при школе № 6 (сборник). Макс ФрайЧитать онлайн книгу.
знаю, что он у вас, – сказала она нам, – Не спрашивайте, как я это узнала. Где вы его прячете? Пожалуйста, отдайте мне его. Он мой. Вам может показаться, что он ваш – это нормально. Так бывает. Но это неправда. Вашего еще не случилось, все ваше случится потом. Отдайте мне мое и идите дальше.
– Вам лечиться надо, – сказала, всхлипнув, Катерина. – В психушку. А я на вас еще и заявление подам в полицию.
– Вообще нельзя так говорить про людей – мой, не мой, – затараторила Леля, – это неправильно, это высокомерие какое-то, и даже не в возрасте дело, что вы взрослая, а мы еще дети, какая разница? Человек никому никогда не принадлежит. И вообще, откуда вы знаете, кто ваш, а кто не ваш? А если до вас я поняла, что, скажем, какой-то человек мой, а только потом узнала, что он ваш – это что-то меняет, меняет?!
– Леле тоже надо в психушку, – улыбнулась Ниэль, – а вам нет. Вы просто очень устали. У вас и правда случилась большая беда, и я вам очень сочувствую. Я понимаю, что вам кажется, что это мы в чем-то виноваты – ведь мы прибежали туда самыми первыми, мы видели это все. Возможно, вам кажется, что, если бы он не пытался увести самолет от жилых домов туда, к полю, он бы успел катапультироваться и был бы жив – и, наверное, мы кажемся вам несправедливо живыми, словно мы живем вместо него. Но мы ничего не можем изменить, понимаете? Да, мы ему благодарны – в смысле, возможно, если бы не он, нас бы не было. Поэтому вам и кажется, что он у нас – как будто мы его где-то прячем. Его жизнь как бы превратилась в наши четыре – он внутри каждой из нас. Мы не можем вам его отдать – так же, как мы не можем отдать вам свои жизни или свои души. Возможно, в каждой из нас теперь частичка его души.
В это мгновение, конечно, я поняла, как я ей восхищаюсь.
Ниэль подошла к жене нашего летчика и обняла ее. Наступил момент всеобщего облегчения. Жена немного поплакала у Ниэль на плече, потом подняла голову и неожиданно злым голосом сказала:
– Так где он, вы мне его вернете?
…Я перехватила ее взгляд и мне стало не по себе: она откуда-то, черт подери, действительно все знала.
Когда вернулись взрослые, мы сообщили им, что жена летчика и правда сумасшедшая и что она, помимо всего прочего, обидела маленькую Лелю, наговорила ей каких-то гадостей – тем более, что Леля и так постоянно ходила зареванная, вот и нашлось этому какое-то объяснение. Жену куда-то увезли в специальной белой машине, мы дождались ночи и спустились вдвоем с Ниэль в подвал, чтобы принести летчику свежие булочки и молоко.
Он ел и пил жадно, как военнопленный, потом сел, потянулся, треща и скрипя суставами, и медленно-медленно встал.
– Нормально! – сказал он, – Немного шатает, а так нормально. Можно лететь уже. Вспомнил, куда лететь, к тому же. Домой то есть полечу. Пора. Осень скоро.
– Но ты же даже имени своего не помнишь, – сказала я.
– Не помню, – согласился летчик, – но зато вспомнил, где дом. Теперь полечу туда, пока не поздно. А то уже почти поздно. Нормально все, долечу теперь. Не будет уже, как в прошлый раз.
– А что было в прошлый раз? – спросила я, но Ниэль начала дергать меня за платье и шипеть мне