Кто изобрел Вселенную? Страсти по божественной частице в адронном коллайдере и другие истории о науке, вере и сотворении мира. Алистер МакгратЧитать онлайн книгу.
согласитесь ли вы со мной, в сущности, не так уж важно: главное – чтобы эта исследовательская экспедиция к новому мировоззрению оказалась для вас интересной и оправдала ваши надежды.
Истории, картины, карты
Поиски смысла
Лично мне, наверное, стало понятно, почему наука такая интересная, лет в семь-восемь. Я любил разбирать все на части, чтобы понять, как что устроено. Среди самых удачных экспериментов того времени – начала шестидесятых – был эпизод, когда я разобрал отцовские часы и выяснил, как функционируют все детали часового механизма. Как это было увлекательно! К сожалению, собрать часы снова было уже совсем не так просто. К счастью, они были старые, так что отец, конечно, рассердился, но все же не настолько, насколько его огорчила бы необходимость покупки новых часов.
Вот это наука умеет просто прекрасно – она разбирает все на части и понимает, как что устроено. Какие механизмы лежат в основе процессов, которые мы наблюдаем в окружающем мире? Как пчелы делают мед? Почему небо голубое? Почему мне не видно дальнюю сторону луны? Главный двигатель науки – человеческая любознательность. Нам страстно хочется найти смысл во всем, что мы видим, извлечь его из любого жизненного опыта.
Науку можно понимать как поиски наилучшей теории. Можно ли вывести из наших наблюдений более глубокое понимание структуры Вселенной? Поскольку мы убеждены в рациональности Вселенной, то верим и в то, что человеческий разум способен понять по крайней мере некоторые ее структуры. Как подчеркивал К. С. Льюис: «Мы не вчитываем рациональность в иррациональную вселенную, а отвечаем на рациональность, которой во Вселенной испокон веку было предостаточно»[40].
Слово «теория» – греческого происхождения и означает что-то вроде «способ смотреть на вещи». Следует различать то, что мы наблюдаем, и то, как мы понимаем наблюдаемое. Извлекать смысл из того, что мы видим, помогают интеллектуальные конструкции, своего рода понятийная сеть, которую мы набрасываем на то, что наблюдаем. Об этом прекрасно пишет историк науки Питер Дир:
Отличительная черта физики – упор на постижимость: она берет природные явления и старается описать их, опираясь не только на безупречную логику, но и на идеи и предположения, которые представляются ей верными и имеют смысл[41].
К религии это тоже относится. Как мы вскоре убедимся (в разделе «Главные вопросы бытия. Зачем нам ответы?»), тема религии как системы поиска смысла все чаще вызывает интерес исследователей, особенно в области эмпирической психологии: ученые пытаются разобраться, как религия дает людям возможность обрести смысл и в окружающем мире, и в собственной жизни, а в особенности – преодолевать жизненные невзгоды[42].
Когда я в октябре 1971 года собирался изучать химию в Оксфордском университете, то уже понимал, что глубочайшие вопросы бытия каким-то образом ускользают от науки. Тогда я еще не мог облечь свои