Возвращение «Конька-Горбунка». Сергей Ильич ИльичевЧитать онлайн книгу.
героями… Это тоже тайна. И здесь не может быть авторской заданности, как в произведениях социалистического реализма… Этот процесс непредсказуем, он предполагает углубление автора в самого себя. Более того, в период работы желательно полное охлаждение ко всему мирскому, особенно к удовольствиям жизни. Здесь недопустимы даже резкие переходы творца из одного состояния в другое…
– Я так понимаю, что вы имеете в виду… плотский грех, обжорство или увлечение алкоголем в процессе творчества… – уточнил Крылов.
– В общем, да! – согласилась Вяземская. – Представьте себе живописца, допустившего некую слабость… Думается мне, что это вне зависимости от его желания обязательно отразится на портрете. Хотим мы того или нет, краски в каких-то местах будут более тусклыми, похожими на болезненные язвочки, которые обязательно будут видны человеку с ясным взором… Более того, они будут отражать состояние не портретируемого, а самого художника…
– О, молодой человек, как вы копаете! Типа портрета Дориана Грея… – переворачиваясь к больным, произнес Крылов.
– Не совсем, но думаю, что никто не станет спорить, что художники, как и мы, исподволь рисуют свои собственные портреты…
– Что-то я уже совсем с вами запутался… – грустно произнес тот, кто называл себя Горьким.
В палате раздался смех, прерванный резким голосом:
– Что ржете, бл… В карцер захотели?..
И вдруг вошедший в палату санитар увидел Вяземскую.
– А ты что здесь делаешь, шалава? – рявкнул он.
– Не смейте так говорить, – поднимаясь с кровати, сказал Крылов, – Петр Павлович – гений русской сказки…
– Что ты сказал, урод… Я вам сейчас всем покажу, кто тут гений…
За Вяземскую (Ершова) неожиданно для всех вступился Толстой. Он стоял ближе всех к санитару и к тому же в недалеком прошлом был милиционером. Он ребром ладони двинул хама по шее, и санитар, словно куль, упал на пол.
– Выпорол, была бы моя воля! – сказал он, с презрением глядя на мордатого санитара. – Кое в чем Ульянов-Ленин явно ошибся… Вот вам еще один пример того, что бывает, когда кухарка дорывается-таки до власти…
Тобольск. 2015 год
Вызволило Вяземскую из психиатрической больницы лишь то, что на празднование 200-летия Ершова в Тобольск вновь приехала американка Алла Ранская вместе со своей матерью-старушкой, которая была правнучкой Ершова. Та и попросила устроить ей встречу с Вяземской, посвятившей много лет изучению истории и творчества ее прадеда…
Да и родители переполошились не на шутку в поисках дочери. Сначала Надежда Леонидовна, согласно полученной из университета информации, думала, что дочь в отпуске и снова куда-то уехала. Но время шло, а дочь не объявлялась…
Слава Богу, помог сосед генерал Гусев. Но так как он был на пенсии, то обратился к своему другу Рейну Виктору Александровичу, с которым они много лет проработали вместе, когда тот был мэром Ишима, а теперь был заместителем председателя Тюменской городской думы. А