Политики, предатели, пророки. Новейшая история России в портретах (1985-2012). Сергей ЧерняховскийЧитать онлайн книгу.
мышление упрекнуть преданного идее коммуниста.
Последовала погромная волна в фантастике, отчасти смягченная как раз работавшим с издательствами партийным аппаратом, понимавшим абсурдность обвинений Яковлева и, в конце концов, все пришло к упадку в советской фантастике в 1970-е годы. Как деталь – обыски проводились даже у культовой фигуры советской коммунистической фантастики: Ивана Ефремова.
Но своей непосредственной задачи Яковлев тогда добился – его позиции упрочились. А поскольку одно из его обвинений было направлено в адрес главного теоретического органа ЦК КПСС журнала «Коммунист», неоднократно перед этим публиковавшего статьи в поддержку произведений Стругацких, – Яковлев получил пост члена его редколлегии.
Яковлев оказался воодушевлен действенностью приема – и попытался повторить его и еще раз – в 1972 году. В этот раз интрига не удалась. Но методы – показательны.
Кстати, существует версия, что именно Яковлев подтолкнул Ельцина на выступление в октябре 1987 года. После которого тот утратил пост в Политбюро и пост Первого секретаря МГК КПСС и попал в опалу – а в итоге стал врагом КПСС и захватил власть в стране. Дело было не в том, что Яковлев конструировал такой ход событий. Он обеспечивал укрепление своих позиций и ослабление возможных конкурентов.
К середине 1987 года в партии и стране было три наиболее весомые и популярные фигуры: это Михаил Горбачев, на которого еще возлагали надежды по обновлению социализма, Егор Лигачев, возглавлявший и работу Секретариата, и курировавший идеологическую сферу, и Борис Ельцин, завоевавший на тот момент популярность активными (хотя и спорными) действиями в Москве. Причем Лигачев активно поддерживал Ельцина и оба в тот момент принадлежали к левому и антирыночному крылу партийного спектра.
Судя по всему, Яковлев не просто подал Ельцину идею такого выступления – но и сумел сделать так, чтобы мишенью последнего стали и Горбачев, и Лигачев, и обещал свою активную поддержку – возможно, не только свою. Но когда Ельцин выступил – на него обрушились все, в том числе и сам Яковлев.
В результате – Ельцин положение в партии потерял, Горбачев оказался в положении мстящего за критику автократора, а Лигачев – главного бюрократического зла и символа сопротивления переменам. А Яковлев, со своей достаточно периферийной позиции в руководстве, переместился, по сути, чуть ли не на место второго лица в партии.
И через полгода практически его укрепил, по ранее описанной схеме организовав внутрипартийный погром против «врагов перестройки», использовав в этих целях очередной донос Горбачеву – уже по поводу ничего особо не представлявшей статьи Нины Андреевой. Публикация которой в «Советской России» в марте 1998 года была предварительно согласована именно с Горбачевым.
«Провокация – донос – погром» – это была типичная модель действий Александра Яковлева, обеспечивавшая ему движение в партийной карьере. Если в это время он уже