Путешествие в 16-ю республику. Авантюрно-приключенческий роман. Александр ПавальЧитать онлайн книгу.
вторгся на ключевые позиции. О-о! Эти позиции были превосходны! На ощупь. Если бы мне удалось ввести в бой основные ударные силы, то Царство Наслаждений, несомненно, капитулировало. К сожалению, стесненный в маневрах и ограниченный во времени, я был вознагражден лишь жарким поцелуем и обещанием открыть ворота замка, как только уснет бдительная стража. С надеждой на это я обживал занятые позиции, когда дверь в купе распахнулась, и раздались приветственные крики: из ресторана вернулись гонцы-подруги. Они оказались совершенно пьяными и привели на «хвосте» двух особей мужского пола. Правда, у пришедших с собой было, и это несколько смягчило меня. Вадик и Костя – представились гости. Всегда рады, если люди хорошие!
Мы с чисто кубанским радушием усадили вновь прибывших и распечатали. После обмена тостами и анекдотами перешли на «ты». Еще через полчаса с невинных анекдотов переключились на похабные. А спустя час пьянки красавчик Вадик конфиденциально сообщил мне, что уже два раза болел сифилисом и ему на все плевать. Я ответил, что мне тоже на все плевать и продемонстрировал это, плюнув на последний бутерброд с черной икрой, после чего не торопясь, съел его сам.
Второй гость, Костя – этакий мало улыбчивый молчун с оттопыренными ушами. За его многозначительной молчаливостью скрывалась матерная душа. Это проявилось едва мужчины вышли покурить в тамбур. Говорил Константин односложно, простыми предложениями.
Но постоянно вставлял в свою речь для связки слов примитивный мат. Наиболее известные непарламентские выражения ушастый молчун употреблял исключительно в именительном и родительном падежах. Он постоянно находился в интимной связи с чьей-то матерью, упоминал мужские и женские половые органы, а вместо наречий «ну», «вот», «значит», которые являются, как известно, словами паразитами, применял универсальное слово «блядь». В результате, простые предложения в его устах звучали, как сложно подчиненные, с множеством деепричастных оборотов и косвенной речью. Сказать что-то просто, без мата, Константин не мог. Создавалось впечатление, что этому своеобразному языку наш гость обучался с первого класса начальной школы, или местом его рождения, детства и отрочества являлась тюрьма.
– Ты откуда родом? – поинтересовался я.
– Живу в Краснодаре! – с гордостью ответил Костя, думая, наверное, что я спустился с гор.
– Ты родился в Краснодаре? – мое удивление оказалось неподдельным.
– Нет. Я родился и вырос в Торжке! – произнес лопоухий гость с вызовом, будто Торжок – это какой-нибудь Лос-Анджелес.
Ну, конечно, подумал я! Где же еще? Средняя полоса. Великая матерная Русь!
Славный, убогий Торжок! Жителям этого забытого Богом и Отечеством города послать кого-нибудь на х… – все равно, что сказать «с добрым утром». И подобный факт совершенно никого там не злит. Потому, что в ответ тебя тоже пошлют к твоей собственной обесчещенной матери.