Седая нить. Владимир АлейниковЧитать онлайн книгу.

      …Петербургские улицы – горизонтали. Сплошные горизонтали.

      Куда ни посмотришь – всё вдоль да вдоль, всё куда-то вперёд, в пространство.

      А куда? За черту горизонта? В зазеркалье? А может, на запад? В зарубежье? Да кто его знает! Иногда и в другую сторону, на восток. А то и на север. И, представьте, даже на юг. Все четыре стороны света – для наглядного удаления. Отбывания. В никуда? Нет, конечно. Просто – куда-то. На кудыкину гору, что ли? В тридевятое царство? Дальше? В тридесятое государство?

      Петербургские улицы – нити, для кого-то, может, незримые, для кого-то и различимые, что связуют в памяти ныне судьбы наши и времена.

      Петербургские улицы – тайны. Все они отнюдь не случайны. Предначертанность лет грядущих – в их чертах и в облике их.

      Петербургские улицы – отзвуки давних празднеств и бед немалых.

      Что ни отблеск в окне – то знак.

      Что ни шаг – то начало бега.

      Что ни взгляд – навсегда, насквозь.

      В каждой – мир, ночами не спящий, холодок иглы леденящий, глас, врачующий дух болящий, ну а то и земная ось. То-то многое началось, завязалось – именно здесь. Знать, выходит, что-то в них есть, потому что их зов сейчас – наших слов золотой запас.

      Тянутся, удаляются в перспективу жаркого, зыбкого, с испарениями, стелющимися с залива хмарью неумолимой, с испариною на лбу, с жаждой неутолимой, лета – просто кошмара, лета – фантасмагории, полного встреч и событий лета, когда-то всех нас, «бродяг и артистов», заворожившего и сдружившего, лета – источника ясного света, льющегося с небес, кладезя стольких чудес, в самом деле невероятного лета семьдесят второго.

      Пусть они кажутся странной, а то и безумной, с вывертом, гиперболической, может быть, геометрией. Пусть. Ну и что?

      Всё – по шнурку, по линейке? Трезвость ума? Расчёт?

      Но рядом Нева течёт – и что-то уже не в счёт.

      Отстранённость от яви? Оптический сдвиг?

      В молчанье – чаянье. Во вздохе – крик.

      В квадрате – круг. Обещанье книг.

      Петербургские улицы. Риск велик – позабыть их. Но помнится каждый миг – из былого. Любая – к себе влечёт из теперешних дней. Что ж, пора почёт оказать им всем! Петербургским снам неуютно здесь и вольготно там, на широких стогнах, что к рекам льнут, где кого-нибудь непременно ждут, где не рай, так ад впереди грядёт и усталый вестник во мгле идёт.