Роддом, или Неотложное состояние. Кадры 48–61. Татьяна СоломатинаЧитать онлайн книгу.
потянул воздух.
– Да, действительно! А я шёл и думал: «какой знакомый запах!»
– Папочка, принеси, пожалуйста, кофе с корицей! Мне очень хочется кофе с корицей!
– Но с тобой всё в порядке?!
– Да-да, не волнуйся! Лёшка здесь. Сейчас врачи придут.
– Хорошо, ласточка!
Папа поцеловал Лизу и вышел.
Осмотрев и опросив Лизу, Поцелуева, Родин и Святогорский собрались в кабинете начмеда на консилиум. На столе лежала обменная карта. История непонятной болезни толщиной с «Войну и мир». Оксана и Родин горячо обсуждали пациентку, Аркадий Петрович же внимательно изучал данные истории, сохраняя молчание. Что было для него не характерно.
– Ничего не понимаю! – Удивлялась Оксана Анатольевна. – Всё! Абсолютно всё в норме!
– Может, у неё бешенство? – предположил Родин.
– Которое не обнаружили при таком количестве исследований на всё про всё. И ещё про запас сверху?!
– Ну не прикидывается же она! – Воскликнула Поцелуева.
– Да уж вряд ли! Зачем?! Да и какое прикидываться! – Родин взмахнул рукой. – Такое с собой сделать… Это реальная боль! А вдруг всё-таки бешенство?.. Атипичная какая-нибудь форма, а?
Они оба с надеждой посмотрели на Святогорского. Он захлопнул историю Лизы и мрачно забарабанил пальцами по столу.
– Аркадий Петрович, ты меня пугаешь, – прокомментировала Оксана.
– Очень пугаешь, – поддакнул Родин.
– Бешенство или не бешенство – а Милуокский, он же Висконсинский протокол необходимо задействовать.
Друзья вытаращились на него. Первым отмер Родин.
– Ты предлагаешь вогнать беременную женщину в искусственную кому?!
Святогорский кивнул.
– Да он у нас вообще не зарегистрирован! Да и… У них тоже, всего шесть подтверждённых случаев! А если она… – Родин оборвал сам себя. – Тебя посадят. Меня посадят. Нас всех посадят! Если… То мы, получится, убили женщину. Беременную женщину. В родильном доме.
Аркадий Петрович ещё немного побарабанил и кивнул на толстенную историю Лизы.
– Я понимаю. Муж у неё богатый парень. На исследования не жидились. Но я не нашёл там самого элементарного. Семейного анамнеза.
– Есть там семейный анамнез. Всё чисто. Никто ничем не болел.
– Вот это меня и смущает. Такая краткость и чистейшая прозрачность. Ребята, мы были в палате у Лизы вместе. Теперь вы не против, если я поговорю с ней наедине?
Начмед и заведующая обсервацией синхронно кивнули. Святогорский вышел.
– Что это с ним? Не балагурил. Не читал нам лекций с историческими экскурсами?
– Неправильно поставлен вопрос, моя возлюбленная супруга. Если так себя ведёт Аркадий Петрович, надо спрашивать: «что с Лизой?» Ох, чует моя мошонка…
Родин получил от возлюбленной супруги чувствительный тычок в плечо.
Святогорский вошёл в палату без стука. Лиза лежала на кровати, в палате царила полутьма. На тумбочке у Лизы был стакан кофе. Она слабо улыбалась.
– Вы