Восемнадцатое мгновение весны. Подлинная история Штирлица. Эрвин СтавинскийЧитать онлайн книгу.
чем у Гогенцоллернов[1]. В ее доме бывает весь берлинский высший свет, она – из немногих аристократок, поддерживающих нацистскую партию. Кстати, именно эта Грозигк и спасла меня в тюрьме: не будь ее, я бы никогда не выпутался бы из этой истории.
Он замолчал, ожидая реакции Вилли, но тот молчал. Тогда Эрнст продолжил:
– И знаешь, когда она первый раз пришла ко мне в тюрьму, меня сразу же осенило: «Эта куколка прямо для Вилли!». Представь себе картину, сижу я в тюрьме, дело идет о моей жизни и смерти. И вот сейчас придет человек, о котором мне сказали: это твой последний шанс. Если и тут не выгорит, тогда тебе крышка. Стою я за решеткой в ожидании посетителя и вдруг вижу: это женщина. Теперь все зависит от меня, как я буду с ней говорить, какое смогу произвести на нее впечатление! Представляешь? Как только я ее увидел – аристократка, шикарная особа, хороша собой, черты лица тонкие, чуть резкие, волосы рыжеватые… Как только я ее увидел, особенно ее глаза, эти беспокойные, манящие глаза, мне тут же пришло в голову: «А ведь она клюнет на Вилли!». Клянусь тебе, господь бог ее прямо-таки создал для тебя.
Вилли сидел не шелохнувшись. Он думал, что Эрнст преподнесет ему какой-нибудь деловой проект, позволяющий подработать на стороне, а он, оказывается, всего-навсего предлагает этот вздор, мелет о какой-то аристократке.
С трудом сдерживаясь, Вилли вежливо ответил:
– Очень любезно, приятель, с твоей стороны, что даже в тюрьме ты вспомнил обо мне. И ты, конечно, предлагаешь мне этот план из самых лучших побуждений. Я, видишь ли, не понимаю – прости за откровенность, – как я могу подойти женщине, потомственной аристократке, с мыслью о том, как и сколько я смогу из нее выжать. Уж ты как хочешь!
Эрнст с улыбкой выслушал друга, потом спросил:
– Ты никогда не задумывался, насколько ты похож на своего отца? Он тоже любил разглагольствовать и так же высокопарно. И тем не менее покойный учитель женился на твоей матери только потому, что у нее было приличное приданное, были деньги. Ладно, – вдруг решительно прервал он себя. – Хватит об этом.
Казалось, еще секунда – и Вилли сорвется, ответит ему сочным морским словцом, но он сдержал себя и через секунду вполне миролюбиво предложил:
– Ну ладно, давай выкладывай.
Эрнст улыбнулся и приступил к подробному изложению плана. Сначала он описал Элизабет фон Грозигк, эту сверхэлегантную даму, ее светло-рыжие волосы, живые подвижные черты лица и откровенный взгляд. Она очень деятельна. Сейчас у нее новое увлечение – оказывать содействие партии. Описав ее дом, где запросто бывают многие нацистские бонзы, и не только они, но и другие влиятельные люди, Эрнст замолчал.
– А почему ты думаешь, что твоя Грозигк, или как там ее, не только пообещает, но и действительно что-то сделает? – прервал затянувшуюся паузу Вилли.
– Да она непременно попадется в твои сети, голову даю на отсечение, – воскликнул Эрнст. – Уж это я в женщине сразу чувствую, не мальчик, опыт имею. Я наплел ей про тебя, про твои морские скитания, посещение экзотических
Гогенцоллерны – династия бранденбурских курфюрстов, прусских королей, германских императоров (1871–1918).