Чужая игра. Владимир ГурвичЧитать онлайн книгу.
Музыканту так трудно найти работу по душе и соответствующую его таланту. Ведь он настоящий художник, творец, а не ремесленник, примерно так рассуждал Дмитрий, прислушиваясь к тишине квартиры. Ему хотелось, чтобы Анна скорее вернулась. Он надеялся, что она уже успокоилась. Анна была вспыльчивой, но и быстро отходчивой, при этом никогда не напоминала ему о его промахах. Время шло, но Анна все не появлялась, и Дима незаметно для себя задремал. Он не слышал, как пришла Анна.
Анна осторожно присела на краешек дивана, чтобы не разбудить спящего друга. Во сне его лицо казалось ей таким беззащитным и родным, что Анна даже усомнилась в том, что конфликт, возникший между ними, произошел на самом деле. Ее захлестнула волна острой нежности. И в тот же самый момент сердце Анны сжалось от тяжелого предчувствия, что эта нежность, не что иное, как прощальный привет ее любви к этому человеку. Ей снова захотелось плакать, но в этот момент Дима открыл глаза, сонно потянулся и как ни в чем не бывало поцеловал ее в губы. Анна не сопротивлялась, но и не ответила на его поцелуй.
– Где ты так долго ходила? Иди ко мне, – Дима притянул ее к себе.
Анна высвободилась из его объятий и холодно произнесла:
– Вставай, нам надо поговорить.
– Ну, вот. Сейчас начнется, – с видом обреченного Дима поднялся.
Анна смотрела на Диму и никак не решалась спросить его о самом главном. Дима тоже молчал. Он не хотел торопить то неизбежное и неприятное, которое вот-вот должно было произойти между ними.
– Ты любишь меня? – наконец выстрелила Анна вопросом, который мучил ее.
– Ну, что ты, как школьница. Мы же взрослые люди и время первой любви у нас давно уже прошло.
– У людей бывает не только первая любовь, но и вторая и даже третья. – Анна выжидающе уставилась на Диму.
– Везет же людям, – усмехнулся он, – А вот у меня не было даже первой. Дима решил, что ни за что не позволит себя сейчас принудить к этим сопливо-слюнявым признаниям, к которым он всегда испытывал отвращение. Еще ни одной девушке на свете он не признавался в любви и не хотел этого делать. Это было для него делом принципа.
По жизни Дима был большим пофигистом. Ему многое было до фонаря. Но вот одного слова он боялся больше, чем бабочка огня. Это было слово любовь. Ему казалось, что оно очень веское и емкое, произнеся которое, он накладывает на себя огромные обязательства. А быть обязанным кому-то Дима, ох, как не любил. Ему нравилось порхать по жизни легко, свободно и без особых привязанностей.
– Ты хочешь сказать, что не любишь меня? – донесся до Димы голос Анны.
– Ну, что ты заладила: любишь, не любишь. Неужели это так важно?
– Для меня – да. Я считала это само собой разумеющимся, раз мы вместе.
– Это совсем необязательно. Достаточно просто взаимного влечения. Вот меня к тебе тянет. Разве этого мало, чтобы быть вместе? – спросил Дима.
– Этого достаточно лишь для того, чтобы просто переспать