Тайна Тихого океана. Игорь ЧубахаЧитать онлайн книгу.
Кучин. Чуть замешкавшись, переложил емкость в другую руку и радушно протянул генералу.
Генерал в бессильной злости сплюнул и отвернулся. Нет, не понимал он мегатонников. Хотя…
Хотя не мечтал он уже о генеральском звании на своем северо-западном посту. Думал, и в отставку полковником уйдет, а вон оно как все переменилось. Новая должность оказалась с повышением.
А мегатонники хитро перемигнулись. Наивный, кто ж «ничейника» за руку умудрится поймать?
Кое-как, наощупь солистке удалось вставить нужный штекер в нужное место. К великому огорчению зрителей она выпрямилась и повернулась к микрофону. Положила на него ладонь. На миг замерла, дав слушателям время проникнуться. И…
Одинокий, удивительно чистый девичий голосок медленно, проникновенно затянул под задумчивый перебор струн соло-гитары:
Goddess on the mountain top…
Burning like a silver flame…
The summit of beauty and love…
and Venus was her name…
Песня разлились над заледенелыми топями, казалось, отодвинула морозы, согрела землю красивой мелодией. Эхо от ревербератора наполнило жизнью стылые болота. Даже снежинки приостановили свой полет, замерли во вроде бы потеплевшем воздухе, наслаждаясь музыкой…
И вдруг – грянуло. Бас-гитара, ритм-гитара, фоно, ударники, слаженный квинтет лихо подхватили припев:
Shizgara! Yeah, baby, shizgara!
I'm your Venus! I'm your fire!
At your desire!
Well, I'm your Venus! I'm your fire!
At your desire!
Wow!..
Бойцы хорохороились. Каждому хотелось выдвинуться вперед на максимально допустимое к девушкам расстояние. Каждому хотелось слушать и слушать. Заткнувшись самому и заткнув рот соседу. Но поступить так – значило дать повод для насмешек на год, типа «Ради бабы на елку влезет». И каждый считал своим долгом, перекрикивая музыку, завернуть какую-нибудь сентенцию. Дескать, девичьи чары мне по барабану.
– Хорошо поют, чертовки, хоть и с акцентом, – покачав головой, надсадно проорал прапорщик Доровских (которому, все знали, медведь на ухо наступил) и бережно подул на горячий чай. – Жалко девок.
Her weapons were her crystal eyes… – неслось с «концертной площадки».
Making every man a man…
Black as the dark night she was…
Got what no-one else had…
Солистка сделала шаг вперед, оседлав микрофоную стойку, как ребенок деревянного коня. И бедрами начала выделывать такие кренделя, что мало кто смог бы вытерпеть пытку. Ведь вроде для всех она это вытворяла, но ни для кого конкретно.
– А вкусненьким можно было бы и поделиться, – сказал в пространство сержант Кудлатый. – Западло в одиночку-то сладкое жрать… – Где женщины, там до ссоры недалеко.
– Брось, Витек. Ты ж знаешь, что Валера сам не свой до сгущенки. Пусть порадуется напоследок. Ему скоро на дело идти. – После того, что бойцы видели на импровизированной сцене, неожиданно спокойный голос сработал не хуже ушата холодной воды в летний день. И – что удивительно: сказано было тихо, а все услышали.
Мегатонники обернулись. Неизвестно как, неизвестно когда, не оставив за собой даже цепочки следов, среди них