Садовник. Я создал вас, мои девочки, и полюбил…. Анна ДаниловаЧитать онлайн книгу.
Ей были нужны только деньги. Видя это, Глеб начал испытывать тягостное чувство, встречаясь с ней. Но самым мучительным в этой ситуации было то, что он не имел возможности ни с кем поговорить об этом. Не с Люсей же ему делиться. Хотя ему иногда казалось, что расскажи он все Кларе, она бы наверняка дала дельный совет. Поэтому встреча с Денисом, то есть со мной, так запала ему в душу. Начиная с этого момента, все будет путаться. Я не знаю, что мне делать.
***
НЕСОСТОЯВШЕЕСЯ ПРИГЛАШЕНИЕ. – Скажите, Денис, у вас никогда не было такой мысли, что вас обманули и, причем, самым жесточайшим образом?
Он пришел неожиданно, и, ни слова не говоря, сел в прихожей на полочку для обуви, причем, с таким видом, словно бывал здесь неоднократно, а полочка так и вообще его любимое место для таких вот задушевных бесед. А ведь это был его всего лишь второй приход ко мне: вот что значит естественный ход вещей, равно как и результат моей дивной проницательности.
Я как раз вернулся из сада и едва успел счистить влажные комья земли с моих сандалий. Если бы Глеб не был так взволнован, он непременно заметил бы, что довольно-таки заметные грязные следы от моих сандалий вели именно в кладовую и обратно (я возвращался, чтобы забрать чашку). Дело в том, что именно дверь моей кладовой в городской квартире соединяется с рабочим кабинетом на даче.
– Что вы имеете в виду? – спросил я как можно беспечнее, промокая еще мокрое от дождя (в саду разразилась настоящая гроза, которая еще не добралась до города) лицо большим носовым платком.
– Да взять хотя бы сам факт моего рождения!
Мне показалось, что это не от меня, а от моего озадаченного философскими проблемами гостя пахнет дождем, мокрыми яблонями; и что если осмотреть подошву его башмаков, то именно на ней, а не на МОЕЙ подошве окажется раздавленный розовый дождевой червяк. Мне стало не по себе.
– Я пытаюсь остановиться, – между тем продолжал он, – и не могу. Я хочу себе представить, что же случится с миром, со всеми моими близкими, если я хоть на миг остановлюсь, замру, замолчу… И что же? Я не могу себе этого даже представить!
Я пригласил его в комнату и предложил чаю, бубня при этом себе под нос что-то о повышенном чувстве ответственности. Но Глеб взял меня под локоть и яростно замотал головой:
– Нет, ничего у вас не получится, уверяю вас.. Я вовсе не в претензии на близких да и на мир тоже. Больше того, я счастлив больше, чем кто-либо, но… – голос его потерял силу, – мне очень стыдно признаться в этом… я очень устал.
– А вы попытайтесь расслабиться.
Возьмите в руки чашку. Это придаст вам ощущение реальности, которого вам так не хватает. Она очень горячая.
– Кто, реальность?
– Чашка, – мягко ответил я, понимая, что ему не просто приходиться целый день читать лекции в университете, а потом разрываться на две семьи. – Чувствуете чашку? Остановитесь, представьте, что ваша жизнь замерла и сконцентрировалась на этой тихой минуте. Забудьте, что