Лист Мёбиуса. Олег СиницынЧитать онлайн книгу.
«до востреб» десятку. По дороге обратно в универ купил пирожков и выпил стакан газировки. На полный желудок думалось веселее, и поэтому на кафедру я шел с залихватским настроем: «Или пан, или пропал!»
Спаленко встретила меня язвительно:
– Вы еще и опаздывать умудряетесь! Все, сил моих больше нет с вами бороться. Идите к заведующей кафедре – Вере Ниловне Нахимовой. Пусть она сама лично примет у вас экзамен.
Вера Ниловна – преподаватель на порядок выше Людмилы Трофимовны. И расчет последней был прост. Уж если я не смог сдать экзамен ей, то Нахимовой и подавно не сдам.
Вера Ниловна – строгая, черноволосая с проблесками седины женщина далеко уже постбальзаковского возраста, но сохранившая статность и красоту немолодой итальянки, – встретила меня на удивление приветливо. Как уж там выстроились звезды на небесах, в какую там линейку по отношению к планетам Солнечной системы, мне неведомо. Вера Ниловна милостиво согласилась принять у меня экзамен!
Ну как же приятно провести время с интеллигентным человеком! Вера Ниловна не только внимательно выслушивала мои ответы, в отличие от Спаленко-айсберга, но и периодически одобрительно кивала. Скорее всего, она думала о чем-то своем, а кивание было чисто механическим, зато я думал, что освоил предмет выше всякой похвалы.
– Что ж, – подытожила она, как итальянская графиня, – ваши знания заслуживают твердой «тройки». Я предполагала, что будет гораздо хуже. По-моему, вы могли на таком посредственном уровне сдать и раньше.
Пересмотрев еще раз все мои листочки, она отодвинула их в сторону и взяла в руки зачетку. Еще мгновение, и заветное «Удовл.» появилось на разлинованной странице зачетной книжки. Ура!!! – закричало все внутри. Когда на кону твой статус студента, и «тройке» будешь рад! Я горячо полюбил Веру Ниловну Нахимову. А также ее исторического однофамильца – адмирала Нахимова. А также всех адмиралов великой Российской империи и Союза Советских Социалистических Республик!
4.
Сигарета закончилась. Я затушил бычок в помятой банке из-под тушенки, прикрепленной тяп-ляп к горизонтальной трубке на окне вагонной двери. Чтобы окурок перестал дымиться, я плюнул в банку. Но полноценного плевка не получилось – во рту пересохло, а жабры горели. «Скорее бы остановка, – подумал я. – Может, пивком разживусь». Эта мысль одобряла, наполняла существование смыслом. Проблемы с неудачной посадкой на совершенно другой поезд, с билетом, который был только в одну сторону, уходили на задний план. Пусть голова об этом поболит потом, а сейчас… Я уставился на дымок, вьющийся из банки, и не отводил взгляда, пока дымок не исчерпал все свои ресурсы.
5.
Как на крыльях я летел в общагу! «Хвост» благополучно сдан, значит, я перехожу на следующий курс, значит, еще повоюем в стенах альма-матер! Не нарушим же великую студенческую традицию и отметим сие событие с подобающей помпой и соответствующими возлияниями! Эх, гусары,