Авиатор. Макс МахЧитать онлайн книгу.
зарегистрированы, – сообщил диспетчер. – У вас второй гражданский эшелон – четыреста метров. Счастливого полета!
«Ну, – подумала Лиза, закрыв двери дома и устраиваясь в кокпите автожира, – помолясь!»
Машина, как и в прошлый раз, поднялась легко, благо встречный ветер благоприятствовал, и места для разбега во дворе оказалось вполне достаточно. Аппарат оторвался от земли, набрал высоту – Лиза решила, что ста метров на первый случай будет достаточно, – и пошел над лесом. Лиза держала курс на запад с небольшим склонением к югу, и хотя не знала местность так хорошо, как наверняка знала ее Елизавета, идти по компасу оказалось совсем несложно. Она пролетела над лесом, постепенно поднимаясь выше и набирая скорость, внизу открылся вид на современное шоссе, затем снова пошел лес, а еще потом, пролетев сначала над Старым, а затем и над Новым Ладожским каналом, Лиза заняла свой эшелон и вылетела на простор озера. День снова выдался хороший, озеро было спокойно, и вид, открывшийся с высоты, просто зачаровывал. Ладога, прозрачное небо апреля, солнце и высокие – в двенадцать-пятнадцать этажей, – дома Смолянки, обращенные гранитными фасадами к озеру…
«Жизнь моя, иль ты приснилась мне!»
Хотелось петь, но Лиза сдержалась. Судя по дневнику, Елизавета в полете никогда не пела, только ругалась матом, да и то редко. Между тем дома приближались, и вскоре Лиза начала плавно разворачивать машину к западу, чтобы выйти из поворота прямо над домом Корзухина. Самое любопытное, что маневр получился, как и задумывался. Снизилась, увидела заасфальтированный круг посадочного пятна и аккуратно приземлилась. А еще через несколько минут, закрепив автожир за вбитые в крышу крюки, она спустилась к себе в апартаменты. Благо и идти было недалеко: в доме Корзухина всего двенадцать этажей, и в большинстве квартир последнего этажа имелись выходы прямо на крышу. У Лизы тоже.
Спустилась по короткой лестнице, с балкона зашла прямо в спальню, бросила сумку на пол.
– Так! – Лиза встала посередине спальни и посмотрела на часы. – Не плохо, но и не хорошо!
Было десять часов утра, а обед Елена Константиновна назначила на шесть вечера.
«Времени в обрез!»
Если лететь в Гатчину – а она твердо решила лететь, – то Лизе следовало срочно обновить знания о своей семье. Фотографии, немногочисленные письма и поздравительные открытки, записи в дневниках Елизаветы. Это раз. Два – это карта. Лететь легко, трудно прокладывать маршрут.
«Значит, карта-десятиверстка… Путеводитель по княжеству Ижорскому… И вот еще что, надо приготовить термос с кофе и взять радиоприемник, а то со скуки помрешь!»
Следующие четыре часа она усердно изучала документы и фотографические снимки, и постепенно в голове Лизы начал возникать непротиворечивый образ ее «милой семейки». А, исходя из этого, выстраивался и «модус операнди»[5]. В три часа Лиза уже точно знала, с кем, как и о чем она будет говорить, где промолчит,
Modus operandi – латинская фраза, которая обычно переводится как «образ действия».