Печать льда. Сергей МалицкийЧитать онлайн книгу.
с досадой вздохнул старик и добавил: – И от окон тоже.
– И от двери в Храм? – не понял Рин.
– Так тебе Хельд и дал ключ от Храма, – закашлялся от смеха Камрет и тут же состроил самую страшную рожу ближайшему меднику, который опустил чекан и начал прислушиваться к разговору. – Он скорее сам все ключи у тебя заберет. Кстати, осталось еще что-то от отца или Фейр до всего добрался?
– Что должно было от него остаться? – Рин отвернулся от медника, от заполненной разряженными купцами и зеваками улицы к Камрету и обнаружил, что тот как сквозь землю провалился, и тут же почувствовал удар по плечу. За спиной его стоял Фейр.
– Ну здравствуй, племянничек, – сухо выговорил брат матери.
Рин замер. Высокий и широкоплечий Фейр Гальд стоял, уперев руки в бока и, как мгновение назад Камрет, упивался осенним солнцем. Издалека можно было сказать, что дядя рассматривает младшего Олфейна с доброй, снисходительной усмешкой, если бы в удивительно светлых, чистых голубых глазах родственника не царила пустота, которая и во всякую прошлую секунду общения с дядей, и в эту тоже казалась Рину страшнее лютой ненависти.
На вид Фейру было лет тридцать – тридцать пять, хотя он никак не мог оказаться моложе пятидесяти, потому что был родным братом и почти ровесником собственной сестры, а возраст матери Рина отец успел обозначить. В отличие от большинства горожан, Фейр никогда не отращивал волос, стриг их коротко и редко прикрывал высокий лоб шлемом. Если бы не безжалостные глаза, он мог бы числиться красавцем, хотя наводил ужас на всех айских невест.
Рин прекрасно знал, что он сам похож скорее на мать, чем на отца, а, значит, похож на Фейра, и вновь отыскивал отличия в облике родственника, которые, даже не явно выраженные, создавали ощущение, что они все-таки не родня.
Длинные волосы Рина были черны, правда, отливали на солнце медью. Волосы Фейра сияли серебром, именно серебром, а не сединой, тускнея на висках оттенком топленого молока, выдавая стриженой патиной неведомо куда улетучившийся возраст. Лицо у Рина было чуть более вытянутым и подбородок легче и острее, чем у Фейра. Нос оставался прямым и ровным против выпятившейся переносицы и опустившегося кончика к презрительно оттопыренной губе у дяди, скулы плавнее, но главное – глаза. Глаза Рина были темны, в цвет волос, но никак не пусты. И уж точно в них плескалась ненависть, потому что именно она отражалась в зрачках богатейшего горожанина Айсы.
– Опять заболел немотой? – скривил губы Фейр и обернулся к замершим за его спиной четверым охранникам, каждый из которых был выше Рина на голову, словно говоря бравым молодцам: «Посмотрите же на неблагодарного!». – А ведь вроде бы не обижал я тебя, парень, никогда! С чего бы это вдруг такое неуважение?
Фейр говорил громко. Он умел говорить вроде бы не повышая голоса, но каждое его слово при этом было слышно, даже если бы он шептал. По неизвестной причине отложили чеканы медники, замерли покупатели и зеваки, утих даже полуденный говор за крепкими стенами вельтской харчевни.
– Что