Блудное чадо. Дарья ПлещееваЧитать онлайн книгу.
Селбурга хорошо коли верст двадцать, и без меня доберетесь. А я – в Царевиче-Дмитриев, доложу, что сбыл вас с рук. И стрельцов забираю. В корчме сидит герцогский лесник, третьи сутки пьет, но память еще не пропил. Возьмешь его с собой, укажет дорогу. Потом сдашь его герцогским людям, пусть отвезут к хозяину. Теперь там каждый человек дорог.
– А налетчики? – боясь, что лесная дорога может привести в могилу, осведомился Ивашка.
– Чего они там забыли? Местность пустынная. Может, кто-то один в седмицу и проедет – при кошеле с деньгами. Там еще не скоро жизнь наладится. Крейцбург этот – на отшибе, он только плотогонам и струговщикам нужен. Наш лес герцогу ни к чему – у него свой имеется. А что до иного товара – дай ему опомниться…
Старый Селбургский замок оказался на берегу Двины и имел жалкий вид. Он стоял на невысоком холме, имел две большие круглые башни, а с севера к нему пристроили форбург, где можно было жить в обычных теплых домах, а не в каменных холодных сараях, которые хоть бревнами зимой топи – не протопишь. Но жилые здания, как и стены замка, были разрушены, причем рушили их поочередно то поляки, то шведы, а башни уцелели.
В башне Ивашку ждали Арсений Петрович Шумилов и друг Петруха, а с ними – двое казаков и шумиловский старый дядька Клим Ильич. Ждали они только Ивашку, и Петруха, высмотревший в башенное окно подъезжающих всадников, был очень удивлен, когда одним из них оказалась Анриэтта.
Дорога ей далась тяжело, но она не жаловалась.
Петруха, выбежавший во двор, который и двором-то было трудно назвать, поскольку почти не огорожен, уставился на Анриэтту, даже рот у него сам приоткрылся.
Он видывал эту женщину во всяких нарядах, и в темной, с белым покрывалом, одежде бегинки, и в бархатном платье, и в мужском кафтане. И время от времени приходила ему в голову мысль: а неплохо бы… Баба пышная, почти дородная, на личико пригожая, вдова, должна же она хоть иногда тешиться запретной сластью. Но Анриэтта уже ничего такого не хотела, и по весомой причине. С ней произошло то самое, что с крестьянской избой, в которой завелись тараканы.
Хотя тараканы, сказывают, заводятся к добру и приносят удачу, могут они надоесть хуже горькой редьки. Тогда мужик зимой со всей семьей на пару деньков перебирается к соседям, а свой дом оставляет с дверями нараспашку. И чем морознее зима, тем лучше – тараканы не выносят холода. Отсутствие мужского внимания, отсутствие необходимости добиваться этого внимания, а также отсутствие дурных мыслей, связанных с ремеслом лазутчицы, несколько очистили Анриэттину душу.
Она не думала, что так обрадуется, увидев Петруху. Это была неожиданно для нее совершенно чистая радость – как если бы приехала к брату.
– Батюшки-светы! – воскликнул Петруха. – Это для чего же?
– Башмаков велел, – вместо Анриэтты ответил Ивашка. – Для пользы дела. Петруха, у вас тут бабы есть? Воды надо нагреть, постель приготовить… Вот же басурмане эти немцы – бань не строят…
– Баб нет, да мы найдем.
Петруха