Классика российского налогового консалтинга: Аудитор. Консультант. Советник. Аудитор (возвращение). Евгений СивковЧитать онлайн книгу.
хоть в петлю!
Тут в дискуссию вступил начальник налогового ведомства.
– А вот если бы все без исключения соблюдали финансовую дисциплину, не увиливали бы от уплаты налогов, государство могло бы больше средств направлять на поддержку социально-незащищенных слоев населения.
– Дождешься от нашего государства, – возразил Савельев. – Такая непрозрачная система расходования бюджетных средств, как у нас, применяется только в дикой-дикой Африке. Поэтому до тех пор, пока я не буду уверен, что казенные деньги расходуются как положено, буду стараться уменьшать налогооблагаемую базу. В рамках закона, разумеется.
– Это вы мне рассказываете о рамках закона, – горячился Архаров. – Мне доложили, что вы там, в Чуковском, вытворяете!
Балобанова в разговоре участия не принимала. Она молча делала пометки в блокнотике, искоса переводя взгляд с одного собеседника на другого.
– Законы эти вы сами пишете, причем так, что в них сам черт ногу сломит. И применяете их по собственному разумению. Даже знаменитую презумпцию невиновности умудрились изнасиловать до полной утраты ее прямого предназначения, – перешел в атаку Савельев.
– Лишили невинности презумпцию невиновности, – не удержалась от ехидного замечания Альфа-самка.
– Не надо ля-ля! Налоговые органы презумпцию невиновности соблюдают! – вспылил Архаров.
– Конечно, соблюдают. Но только с момента возбуждения дела о налоговом правонарушении. А во время налоговой проверки, пока дело еще не возбуждено, вы только и занимаетесь тем, что заставляете налогоплательщика доказывать свою невиновность. И чем вы после этого отличаетесь от средневековой инквизиции?
Тестоедову, очевидно, надоело выслушивать перепалку между аудитором и налоговым начальником.
– Ладно. Дискуссию считаю законченной. Я выслушал ваше мнение, господин аудитор. Теперь вы услышите то, что по этому поводу думаю я. И мое мнение, заметьте, считается в этом кабинете единственно правильным.
– Я повесил свои уши на гвоздь внимания, господин начальник, – с напускной покорностью произнес Савельев.
– Так вот, умник, я вижу, говорить ты умеешь. Я скажу тебе просто: чтоб ноги твоей в Чуковском больше не было! Забудь туда дорожку. Иначе у тебя будут серьезные неприятности. Не только материального, но и сугубо личного характера. Съезди лучше в отпуск, здоровье поправь. Пока оно у тебя еще есть.
Понимая, что разговор окончен, Савельев поднялся из-за стола, коротко кивнул на прощанье Тестоедову и покинул кабинет грозного чиновника.
– Ну, что делать будем? – спросил мэр своих подельников после ухода Стаса.
– По-моему, Юрий Рудольфович, не станет он прислушиваться к вашим рекомендациям, – тихо сказала Балобанова.
– Ладно, не хочет по-хорошему – будет по-плохому Был у тебя, Танечка, один хороший знакомый. Помнится, его звали Гоша, то ли Пароход, то ли Тепловоз?
– Гоша Паровоз, Юрий Рудольфович, –