Тайный код китайского кунфу. Алексей МасловЧитать онлайн книгу.

      Разрушением границ формализованного знания школа ушу отличалась от обычной, где один рассказывает, а другие «заучивают» и где акт выражения сведен к ловкому оперированию словами, а в Китае – каноническими конфуцианскими текстами. Вызубривание сотен поучений древних философов вряд ли могло с абсолютной достоверностью обеспечить передачу их мыслей и знаний. Они были утрачены в тот момент, когда имперская цивилизация, восхитившись своей разумностью и рациональностью, презрела «малую традицию», разрушив иносказательность и образность обучения. Внутренний ритуал как мера миропонимания не смог состыковаться с громоздкой ритуальной соборностью – мерой мировыражения.

      На этом фоне резко прорезается луч индивидуалистического философствования мастера-отшельника, бегущего от массового освоения истин. Но народная традиция сохранила доверительность и индивидуальность обучения, бессловесной, но многовыражающей беседы «сердца с сердцем». Тайна ушу заключалась, таким образом, не в технике обучения, но в самом мистериальном подходе к ней, в самой форме бессловесной передачи. Кстати говоря, именно поэтому нельзя заставить обучать ушу насильно или обманом, поскольку, кроме чистых приемов, ничего невозможно будет вынести из такого преподавания, и многие великие мастера отказывались от почетных должностей наставников боевых искусств в императорских войсках. Те же, кто преподавал, довольно скептически относились к возможности кого-нибудь чему-нибудь полноценно обучить. Не случайно говорили, что «истинное кулачное искусство проистекает из сердца», то есть из самой души человека. Поэтому и путь ушу всегда связывался с путем в глубь себя. Лишь опытный учитель мог указать эту дорогу, и лишь искренний ученик мог увидеть ее. Доверие к наставнику превращалось в основу основ обучения. Но и сам учитель должен быть преданным своему ученику, доверяя ему часть своего сердца – того Знания, которое сам получил от первоучителей.

      Ушу могло умереть вне этого фанатичного доверия. Оно погибало и тогда, когда ученик проявлял духовное непонимание сути искусства, не постигая «всепреемственности духа Учения». Потеря искренности и доверия, утрата «срединной гармонии» в отношениях двух людей – крушение духовного мира гунфу, формализация отношений до ритуальных коммуникаций.

      Эта необычная суть ушу, где требуется за тренировками в боевой технике узреть некое Небесное гунфу, с большим трудом постигается не только иностранцами, но и самими представителями китайской традиции. И дело здесь, конечно, не в национальной специфике, но в способности привести свой дух в работу, а это всегда связано с постоянным самопреодолением. Не случайно конфуцианцы весь процесс воспитания благородного мужа сводили к одной емкой фразе: «Самопреодоление всего в себе». А следовательно, это и преодоление