Обратная сторона успеха. Сидни ШелдонЧитать онлайн книгу.
день вел меня к директору и почти всегда уговаривал того перевести меня в более старший класс. В результате я вечно оказывался самым маленьким в классе, что тоже мешало завести друзей. Следствием стали непреодолимая застенчивость и комплекс неполноценности. Я сторонился одноклассников, делая вид, что люблю одиночество. И каждый раз, когда я пытался завязать дружбу, наступало время прощаться.
Не знаю, откуда взялись деньги, но однажды Натали купила маленький подержанный спинет[6] и настояла, чтобы я брал уроки музыки.
– К чему это? – удивлялся Отто.
– Вот посмотришь, – уверяла Натали. – У Сидни даже руки музыкальные.
Мне нравились занятия, но все закончилось несколько месяцев спустя, когда мы перебрались в Детройт.
Отто ужасно гордился тем, что он в жизни не прочел ни одной книги. Именно Натали привила мне любовь к чтению. Отто же постоянно расстраивался, что я, вместо того чтобы шататься по улицам и играть в бейсбол, вечно сижу дома, над книжками, которые брал из городской библиотеки.
– Ты испортишь глаза, – твердил он. – Почему бы тебе не брать пример со своего кузена Сеймура? Посмотри, как здорово он играет в футбол!
Мой дядя Гарри зашел еще дальше. Я однажды подслушал, как он говорит отцу:
– Сидни слишком много читает. Боюсь, он плохо кончит.
В десять лет я еще более усугубил свое положение, начав писать. Детский журнал «Уи уиздом» объявил поэтический конкурс. Я написал стихотворение и попросил Отто послать его на конкурс.
Тот факт, что сын у него поэт, отнюдь не обрадовал Отто. Он очень занервничал. Позже я понял причину: он так боялся, что опозорится, когда журнал отвергнет мое произведение, что подписал его именем дяди Эла и все-таки отправил в журнал.
Две недели спустя Отто обедал с дядей Элом, и тот в полном недоумении сообщил:
– Произошло дурацкое недоразумение, Отто. С чего бы вдруг журнал «Уи уиздом» прислал мне чек на пять долларов?
Вот почему мое первое литературное произведение было опубликовано под именем Эла Маркуса.
Однажды мать задыхаясь вбежала в квартиру, обняла меня и воскликнула:
– Сидни, я только что от Беа Фэктор! Она сказала: «Сидни ждет всемирная слава!» Ну разве не чудесно?
Беа Фэктор, подруга матери, имела репутацию ясновидящей, и многие ее знакомые это подтверждали. Но я радовался только тому, что мать ей поверила.
В двадцатых и тридцатых годах Чикаго был городом шумной надземки, фургонов со льдом на конной тяге, забитых людьми пляжей, стрип-клубов, вони скотных дворов и бойни в День святого Валентина, когда семеро гангстеров были расстреляны из автоматов у стенки гаража.
Школьная система сильно напоминала городскую жизнь: такая же суровая и агрессивная. На уроках не «показывали и рассказывали», а «швыряли и рассказывали». Причем предметы швырялись не школьниками, а преподавателями. Однажды, когда я учился в третьем классе, учительнице не понравился
Клавишный инструмент, предшественник пианино.