Над пропастью не ржи!. Татьяна ЛуганцеваЧитать онлайн книгу.
он же теперь все соки из нас выпьет! Мне же покоя от него не будет!
– Успокойся, тебе нельзя волноваться. Я написала расписку, что верну деньги через три месяца. Геннадий был очень любезен и согласился дать нужную сумму без процентов. Думаю, что ты ему все еще нравишься. И, заметь, в нашем письменном договоре не было пункта, что в обмен на деньги он снова может начать домогаться тебя… Пойми, Фрося, не в нашем положении диктовать условия. Человек он богатый, кроме того, знает, что мы порядочные люди и вернем долг, поэтому доверился нам. Глупо было бы такой возможностью не воспользоваться. Пойми, Фрося, если брать кредит в банке, то ведь отдавать придется совсем другую сумму, гораздо большую. Где мы возьмем столько?
– Мама, а где мы возьмем пятьсот тысяч рублей даже без процентов?!
– Придумаем что-нибудь. Сейчас главное – спасение твоего зрения. Найдешь подработку какую… А слепая ты точно ничего не вернешь, – здраво рассуждала родительница.
В общем, как дочка ни возражала, но Зинаида Федоровна настояла на своем, и операция была сделана.
Самое интересное началось потом. Две недели Фрося вообще ничего не видела из-за повязки на глазах. Ужасное время! А Фрося еще жаловалась, что ей надоело чтение… Какая же она была глупая! Две недели темноты показались страшно долгими, за этот период пациентка набила себе кучу синяков и шишек, стукаясь обо все углы, мебель и стены и просто падая.
А потом повязку сняли, мгновенно ослепив ее светом и четкостью изображения. Зрение стало много лучше, хотя, чтобы видеть сто процентов окружающего, все равно требовались очки. Правда, уже не с такими сильными линзами. Фрося была несказанно рада, что наконец-то сняли бинты, мир для нее открывался как бы заново. Однако слова офтальмолога озадачили.
– Операция прошла успешно, но, чтобы закрепить результат, необходимо соблюдать определенные условия. И строго выполнять в послеоперационный период все предписания, – подчеркнул врач. – Два месяца вашим глазам нужен абсолютный покой. Именно абсолютный! То есть нельзя читать, писать, смотреть телевизор. Нельзя поднимать ничего тяжелого, нельзя пользоваться косметикой. Никакой нагрузки на глаза. Понимаю ваш недоуменный взгляд. Мол, а что же можно? Отвечаю: прогулки на свежем воздухе и… тупое созерцание потолка. И так, повторяю, два месяца, не меньше. Надеюсь на вашу осмотрительность, ведь лучше потерпеть некоторое время, чем свести всю работу хирурга на нет.
– Ясно, – кивнула Фрося.
А сама судорожно соображала: как же она сможет вести такой образ жизни в течение двух месяцев, если ей, наоборот, нужно усиленно работать, чтобы отдать огромный долг малоприятному Геннадию?
Пребывая буквально в прострации, она вернулась домой к маме, встретившей дочь с распростертыми объятиями.
Жили они в хорошей трехкомнатной квартире в центре Москвы, в старом доме с окнами на оживленную улицу и тихий уютный двор. Все соседи были либо интеллигентные старушки, либо семьи людей среднего возраста. Молодежи и детей мало, как и везде в Центральном округе столицы, где в