Наган и плаха. Вячеслав БелоусовЧитать онлайн книгу.
Аряшкин. – Пусть отдыхают, в такой ливень куда плыть? К обеду, думаю, растащит ветер тучи, отпустит погода. А там и товарищ Кудрявцев подоспеет. Образуется!
– Подождём, – зашагал к своей палатке Ковригин. – Пойду и я к себе.
– Куда ж вы один? – бросился за ним райкомвод, махнул рукой мотористам. – Ребятки! А ну-ка помогите Егору Ивановичу палатку наладить! Отдохнуть надо человеку.
К полудню действительно улеглась стихия, подоспел и Кудрявцев с топливом и продуктами, но дальше плыть не заладилось, Странников дал команду опохмелиться, послать разведку на завод предупредить, и заночевали они там же, чтобы утром плыть до конечной цели.
II
Спешил, сбегался народ на митинг, криками подгоняли опаздывающих спецы. Опытные постарше первыми подыскали удобные места на кучах щебня, камней, песка и строительного мусора, которых в заводском дворе теперь хватало. Находились смельчаки забраться повыше, оседлали мешки с песком на заградительном валу, не страшась разбушевавшегося ветра. Лениво перекидываясь остротами, посмеивались над суетившимися внизу, наслаждались возможностью спокойно покурить. Зазевавшиеся помоложе пристраивались под столбами с болтавшимися электрическими проводами, отирались у деревянных подпорок, поглядывая наверх, подзадоривая друг дружку, пытаясь влезть. Бабы ахали пугливо, ругались, стаскивали за рубахи отчаянных, а из толпы, уже жаждущей зрелищ и томящейся вынужденным бездельем, подхлёстывали шальных на разные голоса:
– Пашка! Лезь, не глотай сопли!
– Генка! Гни ему спину! Со спины удобней!
– Задницы отобьёте, жеребцы!
– Задницы-то ладно! Они у них железные! А вот что поважней всмятку треснет, это да!
– А что важней?
– А то и важней! Его и лишатся! Тогда уж точно от баб на забор придётся лезть!
И общий хохот красил щёки молодцам.
От нежданных минут отдыха люди, трудившиеся весь день на укреплении береговых сооружений завода, теперь потешились без злости, разглядывая понаехавшее начальство, сплетничали, перемывая гостям косточки, не зная, чем заняться. Нелепую заминку и дружное веселье вызвал споткнувшийся ненароком и кувыркнувшийся в пыли кругленький от заметного живота толстячок, инженер Херувимчик. Маленький, аккуратненький, в тёмной тройке и при галстуке, он суетился перед огромной трибуной, сколоченной наспех и теперь устанавливаемой под его командой на дощатом настиле посреди двора двумя здоровяками рабочими. Забегая то с одной, то с другой стороны, толстячок рукой крутил в воздухе виражи и тонким, визгливым голоском понукал затурканных им бедняг, которым к тому же мешала девица в синем платке и с красным покрывалом, мельтеша у них перед глазами и пытаясь набросить покрывало на трибуну, до которой с трудом сама дотягивалась. Снизу её всё время окликали, тянули графин с водой и стаканами еще помощницы.
Кончилось плачевно, Херувимчик оступился, завертелся на земле, вырвал ветер из его беспомощных рук листки бумаги и, разметав, совсем издеваясь, забросил вверх, аж к тем, которые пытались словить их на валу,