Дикая Лиза. Ирина МельниковаЧитать онлайн книгу.
насторожилась и тотчас почувствовала, как набухла ее грудь от прилившего вдруг молока. Плакал ребенок, и она отреагировала на его плач гораздо быстрее, чем поняла, что на самом деле означают эти звуки. Горячая струйка скользнула по животу, грудь заломило. Не обращая внимания на боль, она быстрее заработала руками, освобождаясь от клетчатого плена. И первое, что она увидела, выбравшись наружу, было куском голубого, покрытого редкими перьями облаков неба, заключенного в раму из искореженного металла, чьи острые углы и завернутые стружкой края однозначно подтверждали, что их сотворила сила взрыва.
Она передвигалась на коленях, потому что слабость не позволяла ей подняться во весь рост. Голова кружилась, тошнота подступала к горлу, но женщина продолжала ползти по направлению к источнику взволновавшего ее звука. Наконец она очутилась на краю того, что несколько часов назад было хвостом самолета. Совсем небольшой фрагмент его завис между двух гигантских кедров и зубчатой вершиной скалы. Кусок металла, все, что осталось от огромного воздушного лайнера, каким-то чудом удерживался на краю пропасти, а чуть дальше, зацепившись за ветку, висела верхняя часть детской прогулочной коляски, и в ней заливался криком ребенок.
Женщина все-таки поднялась на ноги. До ребенка было не больше двух метров. Но между ними лежала настоящая пропасть, а ей не на что было опереться, чтобы дотянуться до него. Она посмотрела вниз, где топорщился вершинами молодой ельник. Сквозь него проглядывали огромные глыбы базальта. До земли метров десять, но прыгать вниз однозначно опасно, можно не только переломать ноги, но и свернуть себе шею.
Она опять смерила взглядом расстояние до ребенка, потом протянула к нему руки и едва не закричала от ужаса. Теплая фланелевая рубаха в крупную зеленую клетку была изодрана в клочья. Рукава отсутствовали вовсе, а сами руки представляли собой сплошной синяк, который пересекало несколько глубоких царапин и ссадин с уже подсохшей кровью.
Женщина в ужасе поднесла их к лицу, отказываясь верить собственным глазам. Затем ее взгляд скользнул ниже. Оказалось, что ее джинсы в столь же плачевном состоянии, что и рубаха. А ноги мало чем отличались от рук, потому что огромные кровоподтеки и ссадины украсили их не менее щедро. Тогда она задрала рубаху и обнаружила тот же самый набор на бедрах и на ребрах. Вероятно, это было следствием удара самолета о скалу – вернее, его хвостовой части, которая угрожающе подрагивала и поскрипывала при каждом ее неосторожном движении.
Ребенок продолжал заливаться плачем, а она ничего не могла поделать. Голова болела все сильнее, мысли путались, и ни одной стоящей не задерживалось в ней надолго, как бы она того ни хотела.
Грудь ломило от переполнившего ее молока. Железы отвердели, и каждое движение рукой отдавалось в них глухой тягучей болью. Ребенок на мгновение замолчал, словно переводил дух какое-то время, но через минуту принялся голосить с еще большей силой, а ее грудь откликнулась новым молочным приливом. Не спасал даже бюстгальтер,