Фантазерка. Наталья НестероваЧитать онлайн книгу.
и неровно, чуть покачиваясь от усталости, слегка разведя руки в стороны, для сохранения равновесия. Грязная, с нетвердой походкой, но с ровной спиной и гордо поднятой головой, Эмилия умудрялась сохранять грациозную царскую поступь. Королева побывала в луже, но осталась королевой.
Через некоторое время баба Катя пришла с жалобами:
– Одёжу, говорит, неси, плаття бархатно. Где его искать? В ее чемоданах рыскать? И на голову этот… тюрбун. Еще намазаться хочет. Сидит голая и командует. Я всегда со всей душой, понимаю, что женщина заслуженная и с претензиями…
– Момент, устроим, – подхватился Антон.
Он сбегал к машине. Постельное белье привезли с собой. Антон вытащил из сумки большую махровую простыню.
Когда он вошел в баню и увидел в тусклом свете Эмилию, у него защемило сердце. Она, свернувшись на лавке, подтянув к подбородку коленки и обхватив их руками, дрожала от холода. Как старенький худенький воробушек, потерявший оперение. Хотела возмутиться приходу Антона, но зубы только дробь выбили.
– Сейчас, сейчас. – Он накрыл спину бабушки простыней. И заговорил с интонациями жены Лены, сюсюкающей с маленьким сыном: – Давай, миленькая, ножки-ручки распрями, я тебя заверну хорошенько, чтобы согрелась. Очень замерзла? Ничего, мы на солнышко выйдем, солнышко теплое.
Эмилия никак не реагировала на ласковые слова внука. Не сразу, но поддалась – дала себя укутать. Антон едва не застонал от жалости, мельком увидев между ног лысый лобок, как у маленькой девочки, как у племянницы, Маринкиной дочки. Стиснул зубы, чтобы совсем уж не раскваситься при виде пустых отвисших грудей, заворачивал в простыню тонкие косточки, легко прощупываемые за дряблыми складками кожи.
Лена и Марина с детьми, Андрей – все ждали у бани. Антон вышел с Эмилией на руках. Лицо его имело выражение необычайное, вдохновенное, прежде не возникавшее. Точно Антон сделал великое открытие, причем открытие не научное, не внешнее, а в самом себе обнаружил нечто прекрасное.
Андрей остро позавидовал, с досадой подумал о том, что первым не догадался броситься к Эмилии. Вспомнил, что тоже носил Эмилию на руках, когда, притворно умирая, та хотела покурить.
Бросив взгляд на родственников, поняв их настроение, Эмилия не попыталась воспользоваться моментом всеобщего благоговения, только фыркнула. Ее нисколько не тешила вдруг вспыхнувшая любовь. Пылкие чувства внуков трогали не более, чем их прежние сарказм и раздражение. На торопливые слова благодарности и вопросы-предложения помощи она закрыла глаза, помотала головой, как на бредни слабоумных.
Только Антон слышал бормотание бабушки, к эскорту не доносился слабый голос Эмилии:
– Кто вас воспитывал? Не объяснили, что женщину, которая пребывает в ненадлежащем виде, следует оставить в покое…
– Бабуля! Эмиличка, – впервые назвал ее Антон по имени, – не бери в голову! Нас воспитывали твои родные дети. Воспитали правильно. Жизнь – не сцена. Герои только в кино все из себя прекрасные. А настоящий подвиг, как твой,