Рыбак и Сара. Владимир ЭйснерЧитать онлайн книгу.
с указанием: «перевод с горн»., что можно ведь понять и как «перевод с горнего». Пусть радистка рассудит, как ей сердце подскажет.
Толстую пачку писем написали они радистке с самым лучшим, самым чудесным голосом на свете, и перевязали сей пакет суровой рыбацкой ниткой, и положили на самое солнечное место в избушке, чтобы пропитался светом.
«Скоро прилетит вертолёт, мы отдадим пилотам письма и будем ждать ответа. И ответ будет именно такой, какой нам надо. Весенним, радостным и весёлым будет ответ, правда же, Савватей Савельич?»
Но прошёл-пролетел волшебный месяц июнь, они все жданки прождали, а вертолёта не дождались. Пакет с письмами высох и пожелтел, уголки самого верхнего конверта поднялись вверх, взывая к небу.
И вдруг пропал горностай.
Наверное, побежал подругу искать.
Тяжело без подруги на белом свете.
Чуть погодя стал хозяин прибирать в зимовье и вытащил из-под лежанки оба старых валенка. Один был лёгким, в нём было уютное тёплое гнёздышко с резким запахом зверя.
Второй был тяжёлым. И запах от него был тяжёлым. Рыбак вытряхнул содержимое на мох: штук сорок дохлых мышей, засохшая колючая рыбка бычок, несколько кусочков сахара и две слипшиеся карамельки.
«Савка!
Дружок Савка!
Вернись, Савка! Ведь поёт, всё поёт морзянка весёлым дискантом. Всё поёт сквозь расстоянья и снега!
Рыбак и Саблер
Весенняя путина[1] начиналась в середине июня, на работу людей отправляли вертолётом.
После отпуска Рыбак вернулся на Таймыр как в незнакомый край. Тундра в полярную ночь и тундра в полярный день – это небо и земля.
Как он ни отбивался, начальство отправило его не на его «родной», но слишком далёкий остров в Карском море, а на пустующую поблизости рыбацкую точку на берегу большого озера.
Напарника тоже не досталось: многие промысловики задержались на «материке». Об этом парень, привыкший к одиночеству, не горевал.
Устойчивые плюсовые температуры держались уже дней десять, снег на озёрах сошёл и они грустными ледяными лепёшками лежали под пасмурным небом. В складках местности ссъёжились-сскукожились сскомканные сснежники, по ррекам, рручьям и рречкам вода текла поверх льда.
Ещё не заглох в облаках гул турбин, ещё не успел он отойти от вертолётной площадки, как был атакован парой серебристых чаек.
– Гаг-аг-аг! Гаг-аг-аг! Гаг-аг-аг! – птицы стремительно пикировали и делали вид, что ударят клювом, но над самой головой человека резко взмывали вверх, разворачивались и повторяли атаку.
Серебристая чайка – самая крупная из чаек тундры. Имеет до метра в размахе крыльев и весит до полутора килограммов. Если долбанет клювом – мало не будет.
– Прошу без паники! – заявил Рыбак командирским голосом. – Хозяин прибыл. Привыкайте!
Подхватив на плечо мешок с продуктами, стал спускаться к старой избе, стоявшей на правом берегу протоки, соединяющей два озера.
И чуть не наступил на куропатку. Внезапно появившись из-под самой ноги, она убегала, хромая
Путина – сезон рыбной ловли.