Школьный роман, или Хроники нашего «В» класса с письмами и стихами. Татьяна МарчЧитать онлайн книгу.
об одном, пусть по-своему дорогом тебе, человеке – тоже не совсем верно, если уж взялся за воспоминания о школьной жизни. Любая школьная жизнь – она обязательно пёстрая, многообразная, там, конечно же, много действующих лиц. Так что я попытаюсь рассказать про всех «наших»… ну почти про всех. Уж как получится, конечно, но я постараюсь…
60-е годы – начало 70-х, Южный.
…В детстве я была человеком влюбчивым, энергичным и компанейским, и мне всё время, начиная лет с пяти, кто-нибудь нравился. Это было легко и никак не ранило. Всё стало серьёзнее в одиннадцать-двенадцать лет, когда мне стал нравиться Вовка с нашего двора.
Надо сказать, компания у нас во дворе была замечательная: семь мальчишек (почти все – мои одногодки) и я. Повезло мне с детством, прямо скажем.
Зимы запомнились снежно-пушистыми, вьюжными. Мы играли в хоккей с резиновым мячиком, прыгали в сугробы с гаражей и пожарной лестницы нашего дома, а в метель, когда отменяли занятия в школах, и после неё, мы рыли снежные пещеры и ходы между ними, в которых потом очень здорово было играть в «пятнашки» (правда, в наших краях говорили не «метель», а «циклон»).
А лето в те годы всегда было солнечным и тёплым! Странно, дождей вообще почему-то не помню. О, летом у нас было столько игр и занятий, мы никогда не скучали! Играли в футбол, в «осла» и «козла», «пекаря» и «штандар». Лазили на деревья, прыгали по гаражам, играли (о, ужас!) на соседней с нашим домом бесконечной по времени стройке. Однажды, лет в двенадцать, даже устроили себе Олимпийские игры, где были и велогонки, и, конечно, все виды лёгкой атлетики, и даже вольная борьба, отжимание камня и то, что сейчас называют «армрестлинг». Я участвовала во всех дисциплинах наравне с мальчишками, и моё самолюбие заставляло меня показывать результаты хотя бы в середине турнирной таблицы даже в таких видах, как борьба и выжимание камня, хотя бороться с мальчишками мне уже было, прямо скажем, очень неловко, особенно если они в конце концов оказывались сверху, прижимая меня к земле!
Когда требовалась передышка, мы сидели на лавочке или на чём придётся, играя в «колечко» («Колечко-колечко, выйди на крылечко!»), «краски» («Я – монах, в синих штанах…»), обсуждая новые фильмы, книжки или просто болтая про всё на свете.
На небосклоне нашего детства не было ни единого облачка. Лишь однажды тёмная туча беды (сколько же их будет потом, во взрослой жизни!) задела нас краешком. Я очень хорошо помню тот день. Я вышла во двор покататься на велосипеде, когда ко мне подошёл Серёжка Рушков с соседнего двора. Серёжка – мой ровесник, весьма симпатичный, на мой взгляд, с чёткими, строгими бровями и тёмными глазами на скуластом лице. Это хороший спокойный мальчишка, невысокого роста, но мускулистый, и все наши ребята его уважают. Мы начали свой обычный пустяковый разговор, когда он вдруг, внезапно, с каким-то непередаваемым отчаянием выдохнул:
– Танька, а у меня мама умерла…
Ну что и как я могла ему ответить?! Нам было всего по двенадцать лет.
– Я знаю, – с чувством неловкости