Под лапой. Исповедь кошатника. Том КоксЧитать онлайн книгу.
под старые хиты фанка и диско, а потом, если оставался часок-другой, в еще один клуб, где все снова повторялось. Не самый подходящий образ жизни для того, кто хочет завести животное, но мне нравилось. Однако мне было понятно, что это не просто перерыв между двумя кошками. Почему после смерти Монти я не побежал жаловаться в Королевское общество защиты животных или Лигу защиты кошек? Наверное, хотел сдержать свою клятву, но скорее всего просто остерегался действий впадающих в крайности защитников кошек. Мне всегда нравились кошки: их самодовольная походка, как бы говорящая «отвали!»; изящные лапы, хвосты и мордочки; прирожденная раздражительность – та еще умора, а малая толика проявленной ими любви – все равно что с трудом заработанная победа. Теперь же мое многолетнее стремление снискать кошачью благосклонность смешалось с чувством вины: если все кошки не могут быть моими, лучше не заводить ни одной.
Ну, не то чтобы «ни одной». Одна кошка у меня все же была. Или вроде того.
Дейзи вообще мне не предназначалась, мы считали ее маминой кошкой, хотя называть ее «чьей-то» было бы неправильно. Этот жалкий нервозный комочек черепахового окраса появился у нас на кухне под столом в 1991 году – у подруги моей кузины Фэй недавно окотилась кошка. Ситуация была неожиданной, но мы с радостью приняли Дейзи в семью; ее же чувства по поводу новой домашней обстановки оказались противоречивыми. Когда Монти загнал бедняжку под диван, Дейзи засомневалась еще больше.
Людские прозвища обычно объяснить легко; кошачьи клички часто более отвлеченные и не настолько понятные. Почему я порой называл Монти «Понсом», Щеголем? Трудно сказать. Однажды мама по понятным лишь ей причинам (понятным ли?) решила назвать его Понсонби[6]. Я сократил имя – пожалуй, для аристократичности. Что касается Дейзи, появление ее второй клички – Слинк, Крадущаяся, – не такая уж загадка. Не скажу, что Монти обижал ее: да, он гонял Дейзи, будто мяч для регби, но клоки шерсти по дому не летали. Монти просто напоминал ей, что в его безупречном кошачьем расписании нет времени для скромной и дерганой сводной сестрички, тем более слегка отсталой – ну кто еще шипит, когда хорошо, и мурчит, когда страшно? С каждой новой атакой Дейзи, чья походка поначалу смахивала на поступь таксы, пригибалась все ниже, и в какой-то момент стало ясно, что окликая ее первоначальным именем, мы обманываем и Дейзи, и самих себя.
Мы думали, что после смерти Монти Слинк выберется из своей скорлупы, но этого не произошло; впрочем, и отец, которому она, такая непохожая на Монти, все время напоминала о потере любимца, не способствовал укреплению нервов Слинк: он топал ногами и вопил каждый раз, когда она забиралась под его кресло. Я понимал, что приложил недостаточно усилий, чтобы сблизиться со Слинк, и наши отношения в итоге свелись вот к чему: я без особой надежды протягивал руку, а она внезапно скрывалась под диваном, где мурчала от ярости.
Я убеждал себя, что такой расклад меня устраивает: бурная светская жизнь, хорошая работа и кошка.
Артур Понсонби – британский политик и общественный деятель; его фамилия созвучна слову «ponce» – «щеголь».