Неугасимая лампада. Борис ШиряевЧитать онлайн книгу.
из угла отваливай помалу, – покрикивал на него Цыган, – тяни на себя! Стой! Это что за хреновина?
Под досками, в груде обломков, тускло поблескивало что-то непонятное. Вытащили, осмотрели. Вроде фонаря с разноцветными стеклами, укрепленного на большом металлическом держаке. Да и сам фонарь из металла…
– Может, «рыжий»[12]? Монахи богато жили… Цыган поколупал пальцем дверцу фонаря.
– Не! Не «рыжий»! Видишь, ржавь зеленая въелась. Однако работа тонкая, узорная. Клади в сторонку, там разберем.
При дальнейших раскопках нашли другой, парный к первому. Потом вытащили что-то вроде знамен с изорванными ветхими полотнищами, а на полотнищах – образа.
Цыган всесторонне обдумал положение. Затырить[13], конечно, возможно. Но какой от того «фарт»? Какому черту эти фонари нужны? Выгоднее доложить по начальству: может, и наградят? А начальство, в лице Баринова, уже само входило в подвал.
– Клад нашли, гражданин начальник, – разлетелся к нему Цыган, – вот посмотрите, какие финемоны… – Цыган любил умные слова.
– Барахло… Принадлежности культа, – ткнул ногою хоругви Баринов, – ты, однако, посматривай. Может, и что путное попадется. Все возможно.
«Путному-то мы и без тебя место найдем», – подумал Цыган.
– Будьте благонадежны, гражданин Баринов, не упустим, – добавил он вслух, – а вы прикажите меня к этой работе прикрепить. Уж я!..
– Ладно! Ты и отвечать будешь. Как фамилия?
Стоя в очереди за тресковым борщом, Цыган патетически ораторствовал о своей находке, давшей ему в результате легкую работу в тепле. Среди слушателей был доцент П-й, историк, уже выпустивший тогда одну интересную работу с предисловием академика Платонова. Наскоро проглотив свою баланду, он побежал в подвал, торопясь побывать там за время перерыва, а вечером в «Индийской гробнице» состоялся военно-операционный совет избранных.
– Светильники очень тонкой художественной, вероятно итальянской, работы. Вместо стекол – толстая цветная разрисованная слюда.
Историческая ценность их несомненна. Очень интересны и хоругви. Вероятно, семнадцатый век. Дело в том, что подобные находки, безусловно, будут повторяться. Ведь расхищены главным образом только золото и серебро. Надо добиться сбора и охраны этих ценностей, создать нечто вроде музея, – говорил П-й.
– Хватил! Это на Соловках-то музей!
– Да еще религиозный! Невозможно!
В углу сидел Б. Емельянов, поэт-фокстротист, молчаливый, долговязый и довольно нескладный парень. Остротою ума он не отличался и поэтому часто служил мишенью для очередного розыгрыша, но именно ему принадлежала ответная реплика:
– Религиозный – невозможно, а антирелигиозный – вполне возможно.
Мы поняли не сразу, а лишь после пояснения:
– Дело не в вывеске, а в спасении ценностей, и, поверьте, что под антирелигиозной вывеской они целее будут!
Загорелся, по русскому обычаю, спор. Нашлись сторонники «чистых риз», возмущенные помещением святынь
«Рыжий» – золотой. –
«Затырить» – спрятать. –