Соперница интриганки. Кайя АсмодейЧитать онлайн книгу.
раз глубоко вздохнула и побрела к остановке.
Встреченные прохожие, особенно мужчины, оборачивались мне вслед.
В клатче завибрировал телефон, я выхватила его, надеясь, что это звонит Денис сказать, что передумал и едет ко мне. Но это был Никита. Он без предисловий объявил:
– Хочу тебя нарисовать. Когда я нахожу необычный типаж, у меня прям ломка начинается. Выручишь?
Каким же он был забавным! Я предложила ему забрать меня с остановки. И через десять минут он приехал. И я в который раз подумала: что же не так? Почему все прочие парни готовы мчаться ко мне со всех ног, а Денис, которому я предложила на эту ночь себя, выбирает кино с рыжей деревенской клухой!
На заднем сиденье лежали мольберт, холсты и чемоданчик с красками.
– И где же ты будешь меня рисовать? – уточнила я, садясь в машину.
Парень восхищенно оглядел меня и выдохнул:
– Ты неотразима! А где ты была?
– Не важно. Теперь я здесь.
Он улыбнулся. Сегодня на нем был вязаный голубой кардиган, прямо на голое тело, потертые рваные серые джинсы и голубые кеды на босу ногу. Что и говорить, одевался он довольно экстравагантно. Со вкусом и при этом с какой-то маниакальной простотой.
Он привез меня к сталинскому дому с колоннами, расположенному в начале улицы Куйбышева, открыл передо мной дверь машины, вытащил мольберт, холсты и чемодан с красками, затем повел меня в парадную. Ему открыл по домофону какой-то Вадик. Идея с «порисовать» мне стала нравиться все меньше. Находиться в квартире с двумя незнакомыми парнями – не слишком хорошая идея.
Однако в квартиру мы не пошли. Никита привел меня на крышу, откуда открывался великолепный вид на Петропавловскую крепость и Троицкую площадь.
– А как ты в темноте будешь рисовать? – спохватилась я.
И тогда он подошел к краю крыши и принялся распутывать удлинитель, который, видимо, тянулся из квартиры того самого Вадика, открывшего нам дверь.
– Да будет свет! – провозгласил Никита. И крыша озарилась сиянием сразу двух прожекторов.
Парень установил холст на мольберт и раскрыл чемоданчик.
– А что мне делать? – спросила я и призналась: – Меня никто никогда не рисовал.
Никита попросил подождать минутку и куда-то ушел. А вернулся со старым плетеным креслом, куда и усадил меня. Он предложил мне принять любое удобное положение.
Тогда я села в кресло боком и закинула ноги на подлокотник, а на другой – облокотилась спиной.
Мы возвращались из кино по набережной Невы, обсуждая фильм и смеясь. От воды тянуло прохладой, а вообще вечер выдался теплый, как летом. Денис даже снял джемпер и повязал на пояс, оставшись в черной футболке.
Еще никогда прежде мы не были ближе. Не в плане физически, а духовно. Я так ему и сказала:
– Денис, можно, я признаюсь? Только обещай не смеяться!
– Ну, признайся!
Я остановилась, перевесилась через ограду набережной и, глядя на воду, где плавали огоньки фонарей, сказала:
– Мне кажется, я встретила родственную душу.
– Серьезно? – Он оперся на костыли. –