Аномалия. Первый фронт. Второй фронт. Третий фронт (сборник). Владимир ПоселягинЧитать онлайн книгу.
должен лежать у меня на столе.
На обратном пути я почти задремал, прислонившись к двери, когда меня разбудил вопрос Гоголева:
– Как там наши потомки, помнят о нас?
– Забыть не могут, особенно товарища Сталина. Они его называют великим гуманистом.
– Значит, помнят! – сделал вывод майор и нажал на клаксон, отпугивая собаку, заглушив при этом мой горький смешок.
По возвращении на дачу мне была предоставлена комната, но воспользоваться я ею не смог, так как был постоянно со Сталиным. Мы то изучали привезенные документы, то я отвечал на вопросы Шапошникова, приехавшего по вызову предсовнаркома и тоже допущенного ко мне, то смотрел с ними фильмы. Маршала особенно заинтересовало «Освобождение», так как там давалась более-менее точная информация.
Спать мы разошлись часам к семи утра, уже на ватных ногах и с чумной головой. Пять дней, что я провел в Кремле, куда мы переехали на следующий день, пролетели для меня очень тяжело, так как я практически не высыпался, следуя везде за Сталиным или сидя рядом с Шапошниковым у экрана ноута.
Кстати, по мнению специалистов, создать танк Т-55 они не смогут с теми мощностями, что сейчас в наличии. А вот переделывать Т-34 согласно тем данным, что я привез, они сразу начали на испытательном полигоне в Кубинке, используя местные мастерские.
ППС пошел на ура. Два опытных образца, сделанных буквально на коленке, были переданы бойцам армейского осназа, дислоцировавшимся под Москвой. Испытания выявили ряд недостатков, и после устранения их пистолет-пулемет признали годным для вооружения армии. Выслушав обещания оружейников, что массовый выпуск будет начат через месяц после отлаживания производства, Сталин серьезно поговорил с ними, и срок был уменьшен до двух недель. Принтер не стоял без дела: многое из того, что я принес на флешках, начали печатать. Бумага, что мне предоставили, неплохо подходила для этого. Осталось только запастись картриджами – те два, что я принес, подходили к концу.
Что творилось в войсках после принятия нового устава и начала реорганизации мехкорпусов в мотострелковые и танковые согласно штатам тысяча девятьсот сорок пятого года, я не знал, мне не докладывали, но судя по довольным лицам боевых генералов, перестройка шла полным ходом.
Страна стремительно переходила на военные рельсы, запасая то, чего будет не хватать.
– Подлетаем, приготовься, скоро будет посадка! – сказал мне Гоголев, сидящий рядом на жесткой скамье. Зашевелились бойцы охраны из осназа ГБ. В иллюминатор «Дугласа», на котором мы летели, была видна близкая земля. Вот мелькнула под нами синяя ленточка реки, и снова внизу проносится изумрудная трава…
Наконец, чуть скакнув, транспортник коснулся бетонки и побежал, гася скорость и подпрыгивая на неровностях, к стоящим рядом с вышкой ангарам.
К моему удивлению, кроме дежурного звена, ни одного самолета я на поле не увидел.
Вдалеке лежали несколько штабелей досок – и все!
– Товарищ комиссар государственной безопасности, а где самолеты?
– Да на запасных и засадных аэродромах сосредоточены. Сейчас