Великие люди о Боге и вере. Елена КочергинаЧитать онлайн книгу.
иного представления /о такой силе/, кроме представления о едином Существе, дарующем существование и порядок этому огромному механизму и располагающем все его части сообразно определенному плану или связной системе. …Все вещи в мире, очевидно, образуют единое целое. Каждая вещь приспособлена к другой. Во всем преобладает единый замысел. И это единообразие приводит наш ум к признанию единого Творца.
Я неизбежно буду верить в бытие Бога и загробную жизнь и убеждён, что эту веру ничто не может поколебать, так как этим были бы ниспровергнуты сами мои нравственные принципы, от которых я не могу отказаться, не став в своих собственных глазах достойным презрения.
Любая причина для веры в Творца природы основана на том, что видно во вселенной. Аргумент от разумного замысла весь зиждется на опыте познания того, что видно во вселенной. Поэтому этот аргумент в пользу существования Бог намного важнее всех других. Природный порядок обнаруживает определенные свойства, свидетельствующие о том, что они созданы разумом и для определенной цели. Из этого сходства следствий мы обязаны вывести сходство причины и заключить, что все выходящее за пределы человеческих возможностей, но при этом напоминающее дела человеческих рук, должно быть создано Провидением, сила Которого превосходит силу человека.
Представьте себе человека, который со всем напряжением испуганной фантазии вообразил себе нечто неслыханно ужасное, такое ужасное, что вынести его совершенно невозможно. И вдруг это действительно встретилось на его пути, стало его действительностью. По человеческому разумению, гибель его неизбежна… Но для Бога всё возможно. В этом состоит борьба веры: безумная борьба о возможности. Ибо только возможность открывает путь к спасению. В последнем счете остается одно: для Бога всё возможно… И только тогда открывается дорога вере. Верят только тогда, когда человек не может открыть уже никакой возможности. Бог значит, что всё возможно и что всё возможно, значит Бог. И только тот, чьё существо так потрясено, что он становится духом и постигает, что всё возможно, только тот подошёл к Богу.
Сомневаться в том, что есть Бог, возможно только через сомнение в истине самой истины; но сомневаться в том, что истина есть истина, и предполагать истину лжи или лживость истины, возможно только при бессмыслии, при котором вся действительность мира обращается в дикую химеру лжи и безобразия. Но такой химеры нет и быть не может; она питается и живет только бессмыслием, отрицающим истину смысла; а истина в том и состоит, что есть Бог над землею и над небесами, который спасает мир от всякой лжи, от всяких химер предвечным смыслом своего безусловного саморазумения.
Когда я говорю о бытии Бога, я подразумеваю не тёмную общую Причину вещей, о которой мы не имеем идеи, а Бога, в строгом и собственном смысле слова; Бытие, чья духовность, вездесущность, предвидение, всеведение, бесконечное могущество и благость так же явны,