Последнему, что и первому. Четыре очерка основных принципов политической экономии. Джон РёскинЧитать онлайн книгу.
и своим знанием законов для содействия несправедливым решениям, то как бы умен он ни был, мы не могли бы уважать его. И это уважение мы питаем к нему исключительно в силу нашей твердой уверенности, что во всех важных случаях справедливость для него будет играть главную роль, а его личный интерес – второстепенную. Причина нашего уважения к врачу еще яснее. Как бы громадны ни были его знания, мы с ужасом отшатнулись бы от него, если бы он смотрел на пациентов как на субъектов, пригодных для его опытов, а тем более, если бы узнали, что, подкупленный лицами, заинтересованными в смерти его пациентов, он употребляет все свое искусство на то, чтобы под видом лекарства предлагать им яд. Наконец, тот же принцип становится вполне очевиден в применении к духовным лицам. Никакая доброта характера не заменит во враче недостатка знания или проницательности ума в адвокате; но духовное лицо, если даже его умственные способности ограничены, пользуется уважением в силу самой его предполагаемой самоотверженности.
Бесспорно, что для успешного ведения обширного коммерческого или промышленного предприятия требуется, если и меньше такта, предусмотрительности и решимости, чем их нужно великим юристам, полководцам или пастырям, то, во всяком случае, столько же, сколько их требуется заурядным капитанам на кораблях и в полках или викарным священникам сельских приходов. И если представители всех так называемых либеральных профессий пользуются в публике большим уважением, чем главы коммерческих фирм, то причина этого куда глубже, чем различие умственных способностей. И обусловлено это предпочтение тем, что фабрикант или купец всегда, как мы предполагаем, руководствуется эгоистическими соображениями. Его деятельность может быть очень полезна для общества, но мы считаем, что ее побудительные мотивы чисто личные. По мнению публики, первая задача всякого купца состоит в том, чтобы как можно больше нажиться в ущерб соседу (или покупателю). Считая это необходимым принципом предпринимательской практики, рекомендуя во всех случаях придерживаться этого принципа, публика и сама, в свою очередь, применяя его, провозглашает, что, в соответствии со всемирными законами, покупатель должен стараться по возможности дешевле покупать, а продавец – обманывать. Тем не менее публика осуждает торговца за то, что он поддается правилу, установленному ею же, и клеймит его как существо низшего порядка в человеческом обществе.
Публика неизбежно должна отказаться от такого взгляда. Она не может перестать осуждать себялюбие, и ей предстоит поверить в существование такого рода промышленной деятельности, которая не была бы исключительно эгоистичной или, вернее, публике приходится признать, что никогда не было и не может быть эгоистичной промышленной деятельности, что принимаемое ею за промышленность было совсем не промышленностью, а обманом, и что торговец, следующий законам современной политической экономии, не имеет ничего общего с настоящим торговцем. Публика должна согласиться,