Жертвы заветного сада. Махаммад-Реза БайрамиЧитать онлайн книгу.
от руки, а может быть, и пользовался ею как рукой; чтобы указать или направить на что-то.
– Я вижу ясно как день, что нас обрекли на смерть. Попомни мои слова, господин полковник!
И он ткнул нагайкой на восток, в сторону гор. Это был человек того типа, которые всегда готовы вскочить в седло, у кого всегда с собой плеть. Полковник снова рассмеялся:
– О каком ясном дне ты говоришь, Кази? Еще темно совсем. Можно подумать, что нюх твой сильнее стал, зато зрение ослабело!
Кази молчал. Он все так же бесцельно играл плеткой. А вот голос полковника изменился. Тот вздохнул. Потом заговорил словно бы сам с собой:
– Не понимаю, почему не дают мне ответа. Остановить их можно, только если действовать по моему плану. Не здесь и тем более не отступая. Если убедим руководство выполнить операцию, все вернется в прежнее русло.
– Сейчас нужно действовать только наверняка, – сказал Кази. – Вот уже неделя, как они тебе голову морочат. Когда ты послал план операции? По-моему, уже больше десяти дней. Он должен был попасть в советское консульство, оттуда в Баку и потом в Кремль. Они думают, что без одобрения Сталина ты всё равно ничего не сможешь. Теперь уже ничем не поможешь, даже если они согласятся.
– Почему же! – ответил полковник. – Ничего не изменилось. Все еще этот план можно осуществить. Всё, что нам нужно для успеха, – это мужество и готовность пожертвовать некоторым количеством жизней. И то и другое у нас есть.
И он жестом указал на себя и Кази. Тот ухмыльнулся. Полковник продолжал:
– Мне не нужна иностранная помощь, а только утверждение операции!
И он тронул Кази за плечо:
– Иди немножко отдохни. Скоро солнце взойдет. Скакуна убивает тяжелый груз, а не скорость.
Кази отошел.
Полковник пригласил Балаша в свою комнату. Подвел его к черному, закопченному чайнику на плитке, налил два стакана чая. Потом сказал:
– Тайное стало явным. Поэтому мы свободно говорили при тебе. Но не вздумай это всё опубликовать в газете! Это ослабит дух армии.
Балаш обещал быть сдержанным. Они оба сидели, погрузившись в раздумья. Какая-то мысль не давала покоя Балашу, но он не мог почему-то прямо спросить полковника о том, что его волнует. Мялся, мямлил… В этот миг он забыл и о наглости репортера, и даже о смелости. Черт бы побрал эту журналистику! Полковник заметил его состояние.
– Расслабься! Что хочешь спросить – спрашивай. – И он рассмеялся. – Может, последние наши деньки. Потому я тебя не огорчу. Кази тоже человек неплохой – три ночи он не спал, вот и всё. Очень нервный стал. Но если гилянский план одобрят, моя надежда – только на Кази. Его организаторская сила и быстрота действий поразительны. С десятью такими офицерами, как он, я всю страну могу завоевать.
Балаш решился:
– Извините за вопрос, господин полковник! Но, по вашему мнению, положение очень запутанное? Я хочу понять, что нас ждет.
– Я тоже не знаю! – ответил полковник. – Но мне говорит интуиция, что они решились на полное уничтожение