Когда Европа была нашей. История балтийских славян. Александр ГильфердингЧитать онлайн книгу.
второстепенные, были судьями и даже на сходе имели особенное значение: дело предлагалось сходу не иначе, как по обсуждении князьями, и один из них (или король) должен был докладывать о нем народу. Кроме схода и князей была у германцев (впрочем, по-видимому, не у всех племен), еще третья власть, король, но он, кажется, имел первоначально, в собственных германских землях, самое ограниченное значение и был не более как глава существовавшего у германцев искони сословия знатных людей. Славянин не признавал различия знатных и незнатных родов и даже, уводя пленного в рабство, по истечении известного времени не только предоставлял ему свободу, но открывал ему доступ в свою общину без всякого унижения или ограничения в правах; германец искони отдавал у себя почет и преимущество некоторым знатным родам, нередко чтил их как потомков божества, только из их среды избирал королей, и часто даже при выборе князя или военачальника останавливался на юноше, представителе знатного рода; преклоняясь перед знатностью рода, он, с другой стороны, никогда не ставил наравне со свободным человеком раба, отпущенного на волю, и ни за что не принимал его в свою общину[31].
Таким образом, аристократическая стихия коренилась искони в духе германцев и еще в первоначальном семейном быте образовала у них определенную власть. Но зато у славян, которые на ступени простого семейного быта не имели другой власти, кроме общины, легко и добровольно устанавливалась власть, когда наступала потребность в большем единстве: у каждого из мелких поколений, на которые в старину делилось все славянское племя, являлся князь сначала еще с малым и неопределенным значением, а затем какое-нибудь из этих поколений избирало такого князя, который владел бы как государь, как верховный глава и судья, и разрозненные славяне соединялись в народ и возникало государство. Между тем, над германцами тяготела их старая аристократическая власть и неодолимо противилась единству: оно могло образоваться у них только на чужой, покоренной земле, среди дружины, а на коренной германской почве устанавливалось не иначе, как насилием и завоеванием. Итак, общинный быт славянский был доступен единству государственной власти, а германский, аристократический – ей противен.
Глава XLII
Образ жизни балтийских славян. – Их племенные князья. – Древнейший образ жизни велетов (лютичей)
Эти противоположные начала, германские и славянские, смешались в быте балтийских славян. В основании его лежала славянская община; но к ней в сильной степени привились германские влияния. Эти ли влияния, или что-нибудь другое задержало у них естественный ход славянской жизни, но вышедши еще в доисторическое время за пределы первоначального семейного быта (их положение среди враждебных народов и непрестанные заботы о защите служат тому полным объяснением), они до позднейших времен чуждались настоящего единства народного и государственного, пребывая в каком-то шатком и неопределенном состоянии, через которое прочие
Амалинги и балтинги у готов, и множество других родов, как у собственно германцев, так и у скандинавов.