Дети Силаны. Натянутая паутина. Том 2. Илья КрымовЧитать онлайн книгу.
и «искупление».
Благородные таны, высшие лорды и пэры империи, верившие в богиню более консервативно и без такого фанатизма, восприняли реформы в штыки, началась многолетняя гражданская война, унесшая жизни миллионов. Итогом стало низложение Императора-священника и воцарение на престоле его младшего брата. Многие высокородные таны настаивали на том, чтобы новый Император казнил безумца, дабы на корню пресечь будущую угрозу единству династии, однако у того не поднялась рука пролить родную кровь. Безумец был изгнан из Мескии, и его имя открылось миру, потеряв статус священной тайны: Кафаэрис.
Многие считают, что благодаря именно этому династия была и впрямь спасена, что новый Император правильно не стал начинать свое правление с братоубийства. Однако за этот светлый жест была заплачена большая цена – та часть дворян, что очень сильно чтила право первородства и настаивала на казни во имя полной легитимизации, откололась и покинула Мескию. Ныне их потомки зовут себя благородными ингрийскими танами, истинными несмерианами, и не почитают Императоров Мескии своими господами.
А что Кафаэрис? Ну, судьба позволила ему оставить более глубокий след в истории, словно уже содеянного было мало. После многих лет скитаний, проповедования Кафаэрис собрал огромное количество последователей и захотел осесть на западе континента. Его приняли в тогда еще совсем юной Арбализее. Глава еретического течения смог переманить в свою веру короля, после чего зильбетантизм стал государственной религией, а близ столицы началась постройка священного Фатикурея.
Оплот веры создавали как отдельное государство в государстве, и зодчие постарались, возводя высокие стены и восемь исполинских башен-крепостей, хранивших в безопасности Город Серебряных Куполов. При этом линия внешних стен имела форму гигантского полумесяца, чьи рога частично окружали большой район, пребывавший под властью Фатикурея.
Попадая в Сиреневый Сад, путник переносился в прошлое. Прогресс почти не затронул этой части столицы, отсутствовало электричество и газ, паровой транспорт не катался по улицам, не тянулись к небу многоэтажные здания. Зато сверкали на солнце белокаменные дома и купола храмов, из фонтанов била питьевая вода, и всюду было вдосталь спасительной тени. И пахло сиренью. Она цвела здесь круглый год, белая, чистая, божественно благоухающая.
На одном из мостов, соединявших Тельпахо и Сиреневый Сад, нас ожидал отряд почетного эскорта – сверкающие серебряными латами храмовники верхом на белоснежных лошадях. Под их предводительством кортеж неспешно проехал по улицам, кишевшим паломниками и страждущими на площадь Основания. Там, у подножия лестницы собора Лунных Врат, гостей встречала делегация высокопоставленных священников.
Скорее всего, я был не первым несмерианином, ступившим на святую землю зильбетантизма, но определенно первым правителем Мескии, посетившим Фатикурей. Принимали, однако, без великой помпы, ибо не Император, да и визит был неофициальным.