Фронтир. Избранный. Книга вторая. Роман КорнеевЧитать онлайн книгу.
знать, что вот здесь банальная автоматика разогревает или что там, нарезает всем желающим традиционное меню из усреднённой галактической «диетической карты», есть можно, но и только, особенно если ты только «снизу», как внепланетники традиционно именовали поверхность любого из сотен миров Галактики, но зато соседний закуток на границе фитозоны, ничем не отличимый от прежнего, окажется просто кладезем для гурмана.
Здесь, в одиннадцатичасовом пилоне Кенстридж знал сразу три таких места, и со временем планировал поискать ещё. Удачно выбрал «магистраль», как будто заранее подгадывал, тут от терминала даже пешком – минут десять, не больше. Заведение именовалось для понимающих «Пасена», и подавали тут, помимо обычных банальностей (скривившись и пнув автомат-раздатчик) вроде картофельного пюре со свининой – блюда настоящие, приготовленные с пониманием, любовью и мастерством виртуоза. Форель под ягодным соусом, острые фаршированные блинчики сельтена под льяхуа, грудинку с бататом, лакуас для желающих попоститься и чича для желающих наоборот, приналечь после трудов тяжких. Забавно, что как раз пасену здесь не разливали, считалось, что «этот консервированный воздух» ничего хорошего не родит, хоть сколько разводи специальную бактерию. Впрочем, Кенстриджу таких пищевых изысков и не требовалось. Ему сейчас хотелось красоты визуальной.
Стоило грузной фигуре в дурацкой шляпе показаться между зелёных кущ, из своей каморки тут же высунул свой любопытный нос Моралес. Себя он считал чистопородным гуарани, не без основания, уж нос-то у него был настоящий, фактурный. И Кенстридж никогда не стал бы его переубеждать явными признаками скандинавских кровей. Антропология потерпит.
Моралес подскочил и захлопотал. Ему явно было скучно. Группа пилотов у дальней стойки хоть и глушила что-то сугубо правильное, но делала это так самозабвенно, что даже забывала между собой разговаривать, куда уж тут затесаться в компанию несчастному Моралесу. Парни, сразу было видно, кремень. Хуже. Базальт. Мучительно переживая профессиональный приступ любопытства, Кенстридж расцеловался с хозяином, запросив тут же сразу и всего.
Моралес в ответ покачал головой и предложил умерить аппетит, иначе «будешь кушать неразмороженным». Это был плохой вариант, так что пойдут маисовые лепёшки с брынзой, яичницей и льяхуа. И чича. Нет, всё-таки неси, будь так любезен.
У правильных местечек был один недостаток – к тебе моментально начинали лезть в душу, а лезть в душу к инвестигейтору – плохая примета для обоих.
– Так, Моралес, к вашему народу приходил Всеславный Че и сказал так – родина или смерть. «Длинный язык или смерть» – не говорил. Сядь лучше, полюбуемся на рассвет.
Предложение было заманчивым – «рассвет» на «Сайриусе» наступал каждые два часа, необычнайная редкость. Но отповедь возымела своё действие, хитрый индеец присел рядом и принялся высматривать, раз уж не дают выспрашивать.
Кенстридж чувствовал в нём коллегу,