Амурский плацдарм Ерофея Хабарова. Михаил СтарчиковЧитать онлайн книгу.
однополчанам. – Не дрейфь! Огонь по моей команде!
Дождавшись, пока поляки приблизились на дистанцию выстрела, Воронин махнул рукой. Прицельный залп выбил из сёдел почти всю первую шеренгу атаковавших их гусар, ранив или покалечив коней многих из уцелевших.
Схватив пики, стрельцы стали колоть придавленных лошадиными крупами врагов. Устрашённые решительным отпором, ляхи отхлынули назад, предоставив дело своей артиллерии.
– Придётся отходить, братцы! – крикнул Исайка, когда польские ядра стали превращать в кровавое месиво целые ряды стрельцов. – Иначе всех нас здесь бесславно положат!
Они отступили организованно, под развевающимися знамёнами, вынося с собой раненых и воинскую кассу. Как только стрельцы соединились с частями Хованского, десятник вскрыл денежный ящик и раздал жалованье своим товарищам.
Проведя в тяжёлых думах всю ночь, наутро Воронин дезертировал из своего полка. Он прекрасно понимал, что за убийство начальника во время боевых действий, а также самовольное вскрытие кассы его не погладят по головке.
«В Соловецкую обитель подамся! – решил десятник, сбрасывая военное платье. – Там, сказывают, святые отцы беглых властям не выдают! Да и поднадоела мне жизнь военная, хочу немного в покое пожить! Понравится, так вообще монахом стану!»
Наскоро натянув припасённую заранее литовскую одежонку, он ещё до рассвета покинул боевые порядки русской армии. У Исайки было очень мало шансов добраться до Соловков живым и невредимым, однако он всё-таки решил рискнуть. Недавний стрелец ещё не знал, что отправляется из огня да в полымя…
В монастыре Воронина приняли хорошо, не расспрашивая толком о причинах бегства.
– Видать, надоела тебе мирская жизнь, – сказал ему здешний настоятель архимандрит Никанор. – Поживи у нас сколь хочешь! Тока тута каждый из нас трудится, аки пчела, бездельников и тунеядцов не жалуем!
– Работы я не боюсь! Чай не сложнее будет, чем служба стрелецкая, да и животом своим рисковать не нужно!
Однако тут Исайка попал, что называется, пальцем в небо. С тех пор как монахи соловецкие отказались принимать новые служебные книги, решив сохранить древние богослужебные чины, ополчилась на них рать государева.
Монастырь Соловецкий был настоящей крепостью при сотне орудий, в нём было собрано немало съестных припасов. Его толстенные стены, глубокий ров и десяток крепких башен с узкими бойницами невольно вселяли уважение в сердце даже самого закоренелого грешника…
К тому же большинство из вновь прибывших в обитель мирских людишек, да и многие из монастырской братии были к военному делу привычными. Потому при случае нашлось бы в Соловках кому из оружий стрелять да пищали с саблями в руках держать.
Случай наступил, когда к стенам обители подступил по царскому приказу стряпчий Игнатий Волохов с двумя сотнями стрельцов.
– Открывайте ворота, монахи! – зычно крикнул он, гарцуя на горячем коне. – Не то силой возьмём, и тогда никому не поздоровится!
В