Амурский плацдарм Ерофея Хабарова. Михаил СтарчиковЧитать онлайн книгу.
последнее время в Москве было шумно и неспокойно. Ходили слухи об измене ляхам бояр и служивых людей, о новом повторении Великой Смуты.
Волнения начались после того, как всё вокруг было наводнено новенькими полтинниками, алтынниками, грошевиками и копейками из обычной меди. Однако все они были такой же величины и формы, как серебряные деньги, отличаясь лишь цветом.
– Это что же такое? – удивлённо спрашивал стрелец, получив жалованье «новоделами». – Куда же я с ними пойду?
– А куда хошь! – глубокомысленно отвечал ему полковой казначей. – Ты пойми, дурья башка, они таперича столько же стоят, сколько и звонкое серебро!
Поначалу так оно и было, потому медные монеты принимались и ходили наравне со своими товарками из драгоценного металла. Однако потом «красных» денег по непонятной причине становилось всё больше и больше…
– А ну-ка, разберись! – дал царь поручение Даниле Полянскому, дьяку Приказа тайных дел. – Откуда это у нас меди боле, чем её монетные дворы бьют!
Начался сыск, и вскрылось большое количество деяний воровских и злодейских. Оказалось, что многие мастера денежных дворов всеми правдами и неправдами за немалую мзду передавали лихим людям подлинные чеканы.
Не удержался от соблазна невиданно разбогатеть и Серафим Негожий, московский минцмейстер. Посватался он недавно к Марье, дочери купца Лыкова.
– На чужой каравай рта не разевай! – вытолкал его взашей краснорожий купчина. – Когда будет у тебя дом в предместье, да в нём куча добра всякого, тогда и приходи! А коли ты честный, то с этого воды не испить!
Машка-зазноба так засела в сердце у мастера, что он совсем голову потерял. С горя Серафим запил, выбрасывая на ветер всё своё и без того небольшое жалованье. Как раз в этот момент и подкатил к нему Митька-лиходей, что раньше фальшивую деньгу бил.
– Продай мне испорченный чекан! – предложил он, поблёскивая глазами. – Я за него тебе триста рублей серебром дам! Человеком станешь, все бабы твои будут!
Бес попутал влюблённого минцмейстера, и он ударил по рукам с Митькой. Вечером следующего дня, опасливо озираясь по сторонам, он передал прохиндею что-то тяжёлое, завернутое в чистую холстину. Заглянув под неё, тот бросил на стол перед Серафимом увесистый кошель.
– Смотри у меня! – погрозил Митька кулаком мастеру. – Если что – я тебя не видел, а ты меня не видел!
Через неделю на московский денежный двор пожаловали нежданные гости. Их привёл с собой подьячий Митрошка Короб, невесть где разнюхавший о недавней сделке минцмейстера.
– Ну-ка, несите все чеканы! – приказал он, грозно шевеля вислыми усами. – Обревизую я вас, и если хотя бы одного не найду, не сносить всем головы!
Однако проданный чекан был ломаный и по бумагам числился как в полную негодность приведённый путём разбития на наковальне.
– А кто его куски плавил? – тут же поинтересовался подьячий. – Хочу я поговорить с этим человеком!
Только взглянув в глаза Негожего, он как будто