Ваши дети – не ваши дети. Павел ЭрзяйкинЧитать онлайн книгу.
«Деньги – это здорово. Посмотри, как живут бизнесмены – учись у них, открывай свое дело, начинай предпринимать». Этого же не говорят. Наоборот, родители пытаются оставить ребенка в сказке, поддерживая его инфантильность и капризность. Потому что если ребенок слабый, все время плачет и не может без них и шагу ступить, то у этих самых родителей появляется смысл в жизни: «Мы хоть кому-то нужны».
Ребенок, будучи несамостоятельным и испытывая давление со стороны родителей, очень долгий период даже не решается выразить протест, не может добиться чего-либо, заявить миру о своей индивидуальности. Не имея ни средств к существованию, ни возможности жить отдельно, ни поддержки друзей, он остается один на один с родителями, бабушками и дедушками – взрослыми людьми, каждый из которых наделен какими-то правами на ребенка и имеет на него свои планы. Гюго в романе «Человек, который смеется» рассказывал о компрачикосах (по-испански – «скупщик детей»), которые ворованных младенцев превращали в уродов (заковывали какие-то части их тел в колодки, чтобы при развитии пропорции нарушались) и потом продавали как развлечение (шутов) при дворах. Социальное воспитание в чем-то напоминает действия компрачикосов: когда некоторые части личности ребенка мы зажимаем в тиски, препятствуя естественному развитию, то как бы кастрируем его, лишая внутренней гармонии.
Ребенок может и погибнуть, когда у него нет условий, способов и шансов реализоваться. Это осознается им не на интеллектуальном уровне, а на природном, и тогда он выбирает «не жить» – умереть или заболеть. Только в первый год ребенок получает мощную поддержку от родителей. Первые шаги, первые слова, первый раз сходил на горшок – все это поощряется и вызывает у взрослых бурю эмоций, поэтому после рождения дети так быстро развиваются. Потом, когда в полтора года ребенок заявляет, что все будет делать сам («сам приготовлю, сам постираю, сам подмету»), его развитие начинают тормозить родители.
Детская готовность к риску и безбашенность, активность и участие в жизни этого мира, желание влиять, созидать, создавать пугает инертных родителей. Они начинают запрещать, рассказывать о каких-то дурацких последствиях, которых сами никогда не встречали и не видели. Тут же включается оценка и страх: «плохой», «нехороший», «можешь заболеть». Родители боятся, что будут ребенку не нужны, и пытаются запугать его – разобьешь, не умеешь, испортишь, сломаешь. Он настаивает на своем – родители его сначала подкупают, а если это не работает, начинаются запугивания и расправы. Так формируются Страх Страха и Страх Боли, которые парализуют ребенка и делают его безынициативным. Кроме того, он растет с ощущением, что вещи, продукты и соседи – все внешнее – для родителей важнее, чем проявления его индивидуальности.
«Хорошие дети» – это «мертвые» дети, индивидуальность, интуицию, креативность, радость, спонтанность, предприимчивость, страстность которых удалось убить. Это напуганные дети, потерявшие