Ничья земля. Книга 2. Ян ВалетовЧитать онлайн книгу.
дыхание и, глядя на то, как ходит под «разгрузкой» его грудь, можно было подумать, что коммандос только что пробежал десятикилометровый кросс по пересеченной местности. Он дышал с присвистом, хватая перекошенным ртом холодный, пахнущий смертельной опасностью воздух, и не мог надышаться. Во взгляде его появилось что-то необычное, и Сергеев вдруг сообразил, что глаза у напарника стали совершенно черными из-за поглотивших всю радужку зрачков.
– Мы не удержим дверь, – произнес Сергеев, и сам удивился тому, как странно четко и спокойно прозвучал его голос в гулком вестибюле. – Тут есть тысячи нор и проходов. Через минуту они будут в фойе.
– Огнемет бы… – отозвался Вадик и снова присвистнул на вдохе. – Не надо «шмеля»! Простой огнемет!
Он так вцепился в свой «калаш», что костяшки на пальцах побелели. В ящиках, притороченных к боку «хувера», «шмель» был. Но до «хувера» отсюда было, как до Киева, а может быть, и дальше…
– Что будем делать, Сергеев?
Волна, накатывающаяся на них изнутри зала, наконец-то достигла дверей – звук был такой, будто бы вздохнул великан. Потом тысячи когтей заскрежетали по дереву, скрипнули петли.
Для того чтобы не отлететь прочь, Михаил с напарником уперлись ногами в пол, что было силы. Сергеев представил себе тысячи жирных, огромных крыс, окрепших на людских останках, копошащихся в темноте бывшего зрительного зала. Живой, кипящий ковер из спин, голов, поблескивающих глазок. Ковер дышащий, воняющий, испражняющийся на бегу, шипящий и взвизгивающий, вздымающийся перед преградой все выше, выше и выше, словно подошедшее дрожжевое тесто, выползающее из кастрюли.
– А если наверх? – предложил Михаил и запнулся.
Он окинул взглядом полуобрушенную балюстраду, засыпанную стреляными гильзами лестницу, ведущую на второй этаж, и понял, что сказал глупость. До балкона не добраться…
Разницы в том, где именно тебя съедят, не было никакой. Крысы и по гладким стенам лазят превосходно. Если отпустить дверь сейчас, то добежать до выхода из здания просто не успеть, а стрелять по такой массе животных пулями бесполезно. Тут не поможет и верный обрез, ждущий своего часа в кобуре на бедре. Что такое две дюжины картечных зарядов против полчища грызунов? Сколько же там этих тварей? Тысяча? Две? Больше?
Кинозал был последним редутом обороны – здесь защитники держались до последнего. И трупы убитых на улице жителей нападавшие стащили сюда же. Если в поселении не выжил никто, то в зал попало никак не менее сотни тел. Несколько тонн мяса, костей, аппетитных розовых сухожилий, нежной, с синими разводами гниения, кожи, едва тронутой тлением… При температуре в три-четыре градуса тела разлагаются медленно. Для крыс за закрытыми дверями был и стол, и дом… Там, во мраке, они столовались, строили гнезда, выводили детенышей и…
Михаил почувствовал, что его сейчас стошнит. Дверь вибрировала под напором стаи.
Выход! Ну! Должен же быть выход!
– Вадик! – Сергеев заговорил быстро, глотая окончания. Он чувствовал, что счет идет