t. Виктор ПелевинЧитать онлайн книгу.
за эротику у нас отвечает Митенька.
– Позвольте, какая ж это эротика, когда лошадь советует взять топор и отрубить причинное место?
– Эротика – все, что связано с гениталиями, – ответил Ариэль. – Так у нас по генеральной инструкции. Пиворылов после косячка вам все что хочешь отрубит, ему не жалко. А вот Митенька вам ничего рубить не станет, поскольку сам на бабки попадет. Как он потом свои эротические сцены клепать будет?
– Да, – сказал Т. – Продумано.
– Это только так кажется. На самом деле постоянные накладки.
Т. зашевелил губами, подгибая пальцы. Потом сказал:
– Постойте. Вы же говорили, пять элементов. Раз – это вы. Потом Митенька. Третий Гриша Овнюк. Четвертый Гоша Пиворылов. А пятый кто?
Лицо Ариэля вновь превратилось в императорскую маску. Видно было, что ему неприятен этот вопрос.
– Про пятого даже вспоминать не хочется. По личным причинам – у меня с ним конфликт. Ну да, есть еще один автор, который ваши внутренние монологи пишет. Создает, так сказать, закавыченный поток сознания. Метафизик абсолюта. Это я смеюсь, конечно. Таких метафизиков в Москве как неебаных тараканов, простите за выражение. В каждой хрущобе точно есть пара.
– А почему у вас конфликт?
– Да он мне хамит все время, когда я его продукт правлю. Я его теперь вообще читать бросил, отфильтрую при последней правке. Большую часть выкину. Когда по сюжету нужно, я вам правильные мысли сам добавляю, так оно надежнее.
– А чем вам не нравится его продукт?
– Да он постоянно на левые темы уходит. Не хочет по сюжету работать. И много о себе думает. «Я, мол, у вас не просто пятый номер, я пятая эссенция – квинтэссенция по-латыни. Весь смысл во мне, а вы – просто рамка…» А читатель эту квинтэссенцию как раз и пропускает. Интересно нормальному человеку что? Сюжет и чем кончится.
– Зачем он тогда вообще нужен?
– По первоначальному плану без него было нельзя. Такому герою как вы положено много специфических мыслей. Надо, чтобы присутствовали метафизические раздумья, мистические прозрения и все такое прочее. Потому только и наняли. А вообще он шизофреник, точно говорю. Посмотрели бы вы, как он рецензии на себя читает. Шуршит в углу газетой и бормочет: «Как? Погас волшебный фонарь? А что ж ты в него ссала-то пять лет, пизда? Ссала-то чего?» И вся метафизика. Вы для него лебединая песня, граф, потому что больше нигде ему столько места не дадут.
– А как его узнать, этого квинтэссентора?
– Узнать можно, например, так – когда среди шума битвы вы вдруг задумываетесь о ее смысле, это он и есть.
– Если среди шума битвы задуматься о ее смысле, – пробормотал Т., – весь смысл будет в том, что вас прибьют.
– Вот и наши маркетологи примерно так говорят, – ухмыльнулся Ариэль.
– А почему я Т.?
– Это тоже маркетологи решили. Толстой – такое слово, что все со школы помнят. Услышишь, и сразу перед глазами величественный старец в блузе, с ладонями за пояском. Куда такому с моста прыгать. А вот Т. – это загадочно, сексуально и романтично. В теперешних