Политика (сборник). АристотельЧитать онлайн книгу.
страстей и управлении ими при помощи разума. Он руководился здесь тем соображением, что все страсти и чувства колеблются между крайностями и противоположностями. Отсюда следует, что и нравственные ошибки, вытекающие из недостаточной власти над страстями, представляют собой такие противоположности. Каждому пороку противопоставляется другой порок, совершенно противоположного свойства: так, скупости – расточительность, малодушию – безрассудная смелость, надменности – рабская покорность. Если добродетель состоит в сдерживании страстей с помощью разума, то она есть не что иное, как соблюдение золотой середины между противоположностями.
Аристотель различает пять основных добродетелей, или способностей: знание, искусство, предусмотрительность, рассудок, мудрость; знание и рассудок относятся к деятельности ума, искусство и предусмотрительность суть практические добродетели и стоят рядом с волей. Под именем предусмотрительности Аристотель разумеет способность найти в отдельных случаях правильный путь на основании приобретенного опыта. Предусмотрительность является некоторым образом воспитательницею воли. Но в воспитании имеет значение привычка и происходящее при этом инстинктивное стремление к добру. На созданном привычкой равновесии между противоположными наклонностями покоится умеренность, которую Аристотель вследствие этого рассматривает как необходимое условие всех добродетелей, не причисляя ее к ним. Учение о предусмотрительности сближает этику Аристотеля с сократо-платоновской этикой. Это еще в большей степени относится к мудрости. Последняя является у Аристотеля результатом сочетания рассудка и науки. В рассуждениях о мудрости Аристотель выражает свои личные склонности к созерцательной жизни. Как ни высоко ценил он политическую жизнь, но все же предпочитал ей уединение, углубление в самого себя.
При определении добродетели как способности души следует помнить, что греки этому слову (άρετή) придавали более широкое значение чем мы; оно относилось в одно и то же время и к мышлению, и к воле.
Итак, мы видим, что Аристотель умеренность не причислял к добродетелям; это говорит в пользу высказанной нами мысли. Предписывание умеренности – это подчинение природы всякого человека общему правилу отвлеченного характера; знание же меры есть нечто индивидуальное, предоставляющее большой простор и свободу естественным склонностям человека. Слова о подчинении страстей рассудку в устах Аристотеля имеют несколько иной смысл, чем в учении других моралистов. Другие моралисты, древние и новые, утверждают, что человеку ни в каком случае не следует поддаваться естественным склонностям, от которых исходит все дурное; Аристотель же, наоборот; советует сдерживать одну страсть для того, чтобы она не мешала развитию другой; он имеет в виду не жертву отвлеченному принципу, а здоровье человека, душевное и телесное.
Например, он советует человеку быть храбрым: храбрость есть нечто