Холодная война в «сердце Африки». СССР и конголезский кризис, 1960–1964. Сергей МазовЧитать онлайн книгу.
Было принято решение создать комитет по военной реформе, который в первую очередь будет руководствоваться принципом ликвидации расовой дискриминации в армии[121].
Командующий КНА бельгийский генерал-лейтенант Эмиль Янссене выразил несогласие с премьером провокационным способом. Он публично разжаловал сержанта-конголезца, который говорил солдатам, что после наступления независимости не надо подчиняться бельгийцам. Затем Янссене собрал в учебном классе столичного военного лагеря свободных от караульной службы конголезцев и заявил, что не потерпит нарушений дисциплины. Для пущей убедительности он письменно проиллюстрировал свой тезис, написав на доске: «до независимости = после независимости». Возмущенные конголезские военнослужащие собрались на митинг протеста, который закончился беспорядками. Янссене приказал подавить бунт силами гарнизона в Тисвиле. Попытка бельгийских офицеров этого гарнизона поднять личный состав по тревоге закончилась их арестом и захватом солдатами оружейного арсенала[122].
Волнения быстро перекинулись на гарнизоны в других провинциях. Основными требованиями были повышение жалования, африканизация офицерского корпуса, отставка Янссенса. На несколько дней ситуация вышла из-под контроля. Никому не подчинявшиеся вооруженные солдаты, к которым присоединились люмпены, хозяйничали в городах, занимались мародерством и грабежами. Белых женщин насиловали[123], а мужчин подвергали публичным издевательствам и унижениям.
Показательный инцидент случился с Лоуренсом Девлиным. Он только что был назначен резидентом ЦРУ в Леопольдвиле и проводил отпуск в Париже. Узнав о беспорядках, поспешил к месту службы. В Леопольдвиле его остановили на улице и доставили в военный лагерь. Там обкуренные марихуаной солдаты предложили встать на колени и поцеловать их ботинки. Девлин отказался, прибавив пару крепких слов. Конголезцам это не понравилось, и они сыграли с ним в русскую рулетку. Долговязый солдат достал из кобуры револьвер, приставил его к голове Девлина, крутанул барабан и спустил курок. Пять раз боек щелкал по пустой каморе, а в барабане на шесть патронов должен был быть хотя бы один. После каждого раунда его спрашивали, не передумал ли он лизать ботинки. Девлин приготовился к смерти, но вновь раздался щелчок без выстрела и вслед за ним оглушительный хохот конголезцев. Револьвер был не заряжен… Эту «конголезскую рулетку» разведчик запомнил на всю жизнь[124]. Его отпустили, и он сумел добраться до посольства США. Оно было окружено взбунтовавшимися солдатами и заполнено белыми беженцами. В посольстве была объявлена третья степень тревоги, персонал жег документы[125].
Во время волнений в Леопольдвиле находилась советская правительственная делегация. 1 июля ее принял Лумумба, которому Рахматов вручил приветственное послание Хрущева[126]. Вечером 7 июля делегация встретилась с премьер-министром и президентом. В ходе переговоров «было
S/PV.877. Совет Безопасности. Официальные отчеты. 877-е заседание 20–21 июля 1960 года. П. 75–82.
Правда. 03.07.1960.