Школьные дни Иисуса. Джон Максвелл КутзееЧитать онлайн книгу.
любишь меня, а ты меня не любишь, – говорит он. – Ты притворяешься.
– Я предлагаю тебе ответы, лучше которых у меня нет, а ты отбрасываешь их, как ребенок. Не удивляйся, что у меня на тебя иногда не хватает терпения.
– Ты всегда так говоришь. Ты всегда говоришь, что я ребенок.
– Потому что ты ребенок – и глупый к тому же иногда.
Женщина средних лет с корзиной для продуктов в руке останавливается послушать. Она шепчет что-то на ухо Инес – ему не слышно. Инес поспешно мотает головой.
– Пошли отсюда, – говорит Инес, – а не то приедет полиция и заберет нас.
– Почему полиция нас заберет? – спрашивает мальчик.
– Потому что Симон ведет себя как безумец, а мы стоим и слушаем его чепуху. Потому что он нарушает общественный порядок.
Глава 6
Наступает понедельник, и везти мальчика в новую школу выпадает ему, Симону. Они приезжают туда задолго до восьми утра. Дверь в студию отперта, но там пусто. Он садится на табурет у пианино. Они ждут.
Отворяется задняя дверь, входит сеньора Арройо, облаченная, как и прежде, в черное. Не обращая на него внимания, она стремительно приближается к мальчику, берет его за руки.
– Добро пожаловать, Давид, – говорит она. – Я вижу, ты пришел с книгой. Покажешь?
Мальчик протягивает ей «Дон Кихота». Она осматривает книгу, нахмурившись, листает, возвращает ему.
– А бальные туфли у тебя с собой?
Мальчик извлекает туфли из тряпичного мешка.
– Хорошо. Знаешь, как мы называем золото и серебро? Мы называем их благородными металлами. Железо, медь и свинец мы зовем рабскими металлами. Благородные металлы – высшие, а рабские – низшие. Так же, как и металлы, есть благородные числа и рабские. Ты научишься танцевать благородные числа.
– Они не из настоящего золота, – говорит мальчик. – Это просто цвет.
– Это просто цвет, но у цвета есть смысл.
– Я пойду, – говорит он, Симон. – Вернусь забрать тебя после обеда. – Он целует мальчика в макушку. – До свиданья, мой мальчик. До свиданья, сеньора.
Чтобы как-то убить время, он забредает в музей. Стены завешаны довольно негусто. «Теснина Зафиро на закате». «Композиция I». «Композиция II». «Выпивоха». Имя художника ему ничего не говорит.
– Доброе утро, сеньор, – произносит знакомый голос. – Какие у вас впечатления?
Это Дмитрий, sans фуражки, растрепанный так, словно только что из постели.
– Интересные, – отвечает он. – Я не специалист. А есть в Эстрелле школа живописи – стиль Эстреллы?
Дмитрий не обращает на этот вопрос внимания.
– Я видел, как вы привезли сына. Большой для него день – первый день с сеньорами Арройо.
– Да.
– Вы улучите возможность поговорить с сеньорой Арройо, Аной Магдаленой. Какая танцорша! До чего грациозная! Но, увы, бездетная. Она хочет своих детей, но не может. Ее это терзает, мучает. Так и не скажешь – если поглядеть на нее, правда? Мучает? С виду – безмятежный ангел, что питается нектаром. Тут чуть-чуть,