Русский израильтянин на службе монархов XIII века. Александр КойфманЧитать онлайн книгу.
коней, дали им немного отдохнуть. Абу Сахат спросил меня, не болят ли ноги. Но я уже привык к езде, и, хотя мы ехали значительно дольше, чем раньше, с ногами было все в порядке. Через полчаса двинулись дальше.
Еще через три часа мы остановились в другой, значительно большей деревне. Наш второй спутник пошел куда-то и вернулся в сопровождении другого мужчины, ведшего четырех коней. Трех коней мы оставили в этой деревне, но своего коня я не решился оставить незнакомым людям, в незнакомой деревне. Я уже привык к нему, да и он ко мне явно питал хорошие чувства. Поэтому пересел на другого коня, взяв с собой седло и седельную сумку, а своего коня пустил без седла. Он ни разу не отстал от меня. Мы немного отдохнули в этой деревне, поели и выпили по паре чашек горячего чая. Я не думал, что поедем снова, так как день клонился к вечеру, но Абу Дауд скомандовал подъем, и мы двинулись дальше. Еще два раза останавливались ночью отдохнуть, напоить лошадей, размять ноги. И снова отправлялись в путь. Бешеная, непонятная мне гонка.
Утром в каком-то городишке (или большой деревне) мы еще раз сменили лошадей. Удивительно четкая организация поездки. Но Абу Сахат сказал мне, что нечего удивляться, если едет такой уважаемый человек, как Абу Дауд. Мы немного отдохнули, даже поспали с полчаса, но потом пришлось снова сесть на коней. Еще раз отдохнули в пути и до захода солнца приехали в Каир. Абу Дауд практически не сдержал ход коня: на окраине города мы почти скакали по улицам. Но ближе к центру он все же замедлил движение, и к его небольшому дворцу мы подъехали мелкой рысью. Слуги сразу схватили коней под уздцы, хотели взять коня и у меня, но я сначала снял свою седельную сумку, перебросил через плечо и пошел с ними в конюшню, проверить, где и как будет стоять мой собственный конь. В глубине души я уже не считал его конем Абу Сахата. Меня знаками заверили, что с конем все будет хорошо, что мне не нужно беспокоиться. Потом проводили в комнаты, отведенные моему учителю. Это были две комнаты и чуланчик с принадлежностями для умывания. В дальней комнате было ложе для Абу Сахата, в первой комнате на возвышении лежал ковер и были свернуты постельные принадлежности. После того как сопровождавший меня слуга вышел и за ним закрылась дверь, Абу Сахат впервые обругал меня:
– Ты почему ушел от меня? Кто тебе разрешил?
– Я пошел проверить, где и как поставят нашего коня.
– И забрал с собой седельную сумку?
– Но ведь наш конь дорогой. Вы сами говорили мне о его ценности.
– Твоя сумка в десятки раз дороже любого коня.
Он отобрал у меня сумку, вытащил оба свертка и бросил пустую сумку на пол.
– Больше без моего приказа не отходи от меня ни на шаг. Понял?
– Конечно, понял. Что здесь непонятного. Не отходить ни на шаг.
– И не передразнивай. Я пока твой хозяин.
– Да, учитель. Все понятно.
Мне показалось, что инцидент исчерпан, но Абу Сахат долго не мог успокоиться и не разговаривал со мной, как обычно. Я недоумевал, но помалкивал. Подумаешь, какие-то