Юлианна, или Опасные игры. Юлия ВознесенскаяЧитать онлайн книгу.
у своей провинциальной бабушки.
– Бабушка у нас вовсе не провинциальная! – возмутилась Юлька. – Она преподавала в школе немецкий язык!
– Вот ты и поедешь учить немецкий, а тем временем Аннушка в Келпи как следует овладеет английским. У тебя, кстати, Аннушка, ужасное произношение! Извини.
– Ты прав, Юрик, с английским у меня неважно.
– Ага, ты согласна, ты уже почти согласна! – закричала Юлька и бросилась обнимать сестру.
– Нет! – Аннушка отстранилась. – Я сама еду к бабушке, и это мое последнее слово!
– Ну, конечно, ведь ты всю нашу жизнь росла рядом с бабушкой, и ты считаешь, что имеешь на нее монопольное право! – В голосе Юльки зазвенели слезы. – И маму, нашу маму ты знала и любила! Ты все свое детство пробыла с нею, а я ее даже не помню!
– Запрещенный прием, – заметил Иоанн. – На жалость бьет твоя отроковица.
– Так ведь она права, братец Иоанн! Легко ли было девочке без женской ласки расти, сам подумай?
– Вечно ты ее защищаешь, брат Юлиус!
– Я по должности ее защищать должен, я Хранителем к ней приставлен.
– Ну-ну. Не хватало только и нам с тобой начать спорить.
– Что ты, что ты, брат! – испугался Юлиус. – Ты меня прости, это я так… Уж очень мне хочется, чтобы и Юлия к бабушке Насте отправилась вместе с Аннушкой.
– Прости и ты меня за неосторожное слово, брат.
– Я тебя понимаю, Юленька, и мне жаль, что ты совсем не знала нашей мамы. Честное слово, мне очень тебя жаль. Но ведь тут ничего нельзя поделать… – И Аннушка вдруг горько заплакала. Она заплакала раньше, чем это собиралась сделать сама Юлька. Та не ожидала такого поворота и тут же зарыдала в голос, снова валясь на землю.
– Жуть как трогательно, в натуре, – сказала Гуля, отправляя в рот конфетку. Потом вдруг губы ее скривились корытом, и она заплакала гораздо громче сестер.
– Ну а ты-то чего ревешь, как испорченная сигнализация? – спросил ее вконец расстроенный Юрик. – Кончились у детки конфетки?
– Ща! Нет, я вспомнила, как сама прямо в один час осталась сразу без отца и без матери.
Родители Гули погибли в катастрофе, и ее воспитывали дедушка с бабушкой.
– Прости, Гуля, я не подумал.
– Да ладно… Вы все думаете, что если я толстая, так и бесчувственная как пень. Толстые тоже плачут!
– Ну прости меня, дурака! Хочешь шоколадку?
– А у тебя есть? – Гуля взглянула на Юрика искоса, но с интересом.
– Нету. Я просто хотел узнать, хочется ли тебе сейчас шоколаду.
– Всегда хочется, на то он и шоколад, – вздохнула Гуля. Но плакать перестала – какие уж могут быть слезы после такого признания.
Кира мрачно глядела вдаль, швыряя в воду мелкие камешки. Потом она сказала тихо, ни к кому не обращаясь:
– Чушь какая-то. Сидят две девицы Мишины и в голос рыдают из-за того, что обе не хотят ехать учиться за границу. А тут способный и одаренный подросток, почти девушка, можно сказать, должна прозябать в обычном лицее в Санкт-Петербурге. Какая жестокая