Стальное княжество. Книга 2. Рунный след. Инна ЖиветьеваЧитать онлайн книгу.
тренировки, ладно?
Комкай не комкай штаны, а все равно понятно.
– Я буду готова к вашему визиту.
Девушка выскользнула за дверь, оставив полотенце. Влад рухнул на кровать и прижал ткань к лицу. Пахло Тилсой. Неужели – не показалось? Он понял правильно?
…Темно. Горячие руки Тилсы, шепот:
– Я думала, вы смелее, я же помню. Вон как господину учителю отвечали, прямо в его глаза жабьи. Ну что же вы?
– Говори мне «ты».
Хрипит, как простуженный. Но пересохло в горле, колотится сердце.
– Хорошо, ты смелый.
Хихикает. Щекочет. Влад выдавил смешок.
– Непохож на остальных, я сразу заметила. Тебе же все равно, что я служанка, правда? С княжичем дружишь. А я – никто. Девка безгласная, место пустое.
– Ты не никто! Ты…
– Да, милый, да. Я сейчас для тебя – все. Ух, какие у тебя сильные руки. И вот тут, ну, давай же.
Стонет в темноте Тилса.
– Я для тебя сейчас больше, чем тэмова дочка, правда, хороший мой? Намного больше, я знаю! А хочешь, я стану даже выше княгини? Я могу, мои пальчики умеют не только пуговки расстегивать. Подожди, вот так будет удобнее…
Хриплый кашель царапал горло. Костя поежился: как неохота идти под дождь! Заливало вот уже который день, по улицам катились бурные потоки – в некоторых местах по колено, на ногах трудно удержаться. К закрытию трактира управляющий приезжал на крепкой лошади. Входил в зал, ругаясь и отплевываясь. Одежда намокала даже под кожаным плащом.
У порога рабов привязывали к канату, туго перехватывая запястья веревкой. Исключение делалось только для Кости, его, как когда-то у Дарла, ставили замыкающим и обматывали конец вокруг пояса. Повил убивал двух зайцев: не приходилось ждать, пока самые слабые преодолеют напор воды, и не нужно высматривать за пеленой дождя, все ли на месте.
Костя стерпел, когда управляющий захлестнул его веревкой и слишком сильно затянул узел. Промолчал, несмотря на то, что спина отозвалась болью. Повил злился: скрипача дважды высекли, но он не согласился играть. А ведь, казалось, еще чуть-чуть – и сдастся, так плачет и кричит под плетьми. Повил не понимал, что слезы – отдельно, а решение не брать в руки скрипку – отдельно. В трактир мальчишку все равно таскали и заставляли делать самую тяжелую и грязную работу. Он выматывался так, что к вечеру не держался на ногах. Но, встречаясь взглядом с управляющим, качал головой.
Дождь ударил по плечам, и Костя мгновенно намок. Веревка дергалась рывками, идти было трудно, и не дай бог поскользнешься – успеешь наглотаться воды. Заливало за шиворот, текло по лицу, хлюпало в раскисших чунях. Сегодня дорога показалась особенно долгой.
На кухне скрипач устроился у печи, его знобило. Мокрая рубаха липла к спине. Отжать ее не было сил, поесть – и то проблема. Голод преследовал постоянно, но при мысли о том, что нужно идти, получать из рук кухарки миску, сидеть за длинным столом вместе с остальными рабами и хлебать безвкусное варево, накатывала