Непридуманные истории. Короткие рассказы. Андрей СемкеЧитать онлайн книгу.
наш бой. Напряжение нарастает. Желваки у сына ходят ходуном. Что он чувствует? Переживает? Готовлю фотоаппарат, хочется снять эти уникальные кадры, рядом все поддерживают. Да, соперник у него не простой, старше, мощней, чувствуется достаточно большая разница в весе. Бой будет трудный. Объявляют. Сын готов. Началась схватка, и… Сын через секунду оказывается на татами. Тренер и все друзья в недоумении, что произошло. По глазам сына вижу и понимаю, он струсил…
История одной школы
Меня можно назвать бабушкой. Мне в этом году исполнилось 90 лет. Срок для школы небольшой, но сколько всего я пережила за это время. Начнем по порядку.
Строили меня румыны. Строили тяп ляп. Больше стройматериалов пропивали и продавали. Времена были тяжелые, в стране был голод, все выживали, как могли. Много народу умерло. Кирпичи для стройки обжигали тут же во дворе в печи. Понятное дело двух одинаковых не найдешь. Все кривые, разные, как их уложить ровно. Вот тут то свое мастерство строителей демонстрировали находящиеся на поселении румыны.
Принимали меня в строй помпезно. Приехали начальники большие и маленькие. Всем хотелось перерезать красную ленточку и вручить символический ключ. Мои стены окрашены белоснежной известкой, полы блестят коричневым колером, доски на стенах черные как смоль, парты темно-коричневые, тяжелые, только вчера носили всем миром из строительной бригады.
Звонок – и началось. Детвора носится как угорелая по моим коридорам, учителя строжатся, директор все время неровно курит. Все шло мирно и гладко, школьная жизнь налаживалась. Мои стены украсили портретами философов и ученых, композиторов и поэтов, появились на белоснежных и первые каляки-маляки, как без них. На моем фасаде развевался большой ярко-бордовый плакат с вождем всех времен и народов. Моя гордость. А мой головной убор, крышу, оккупировали голуби и воробьи. Они то и дело вздымали мне мозги, своими гнездами и потомством.
Но в один миг школа осиротела, ровно половина детей и учителей из школы исчезла. Оставшиеся учителя осунулись, болтать в учительской перестали и темной пастой чернили в журналах фамилии выбывших учеников. На школьных фотографиях вместо лиц появились черные овалы. Смеха и веселья стало мало, директор стал курить еще больше. И мне казалось, что табак окутал все мои комнаты, а тощие шторы пропитались едким и удушливым запахом. Оказалось, что многих сельчан репрессировали и детей вместе с родителями отправили в далекую Сибирь, как врагов народа.
Внезапно началась война. Директор, забрав свой кисет и трубку, ушел с выпускниками на фронт. Меня быстро переоборудовали в госпиталь. Всем миром выносили парты на задний двор и заносили кровати. Звонок потух, только быстрые полуторки, гремели во дворе, одна за одной привозили покалеченных и изуродованных снарядами и пулями солдат. Медсестры дневали и ночевали, врачи изредка выходили из операционных и быстро курили на заднем дворе, присаживаясь за школьные