Весна и осень чехословацкого социализма. Чехословакия в 1938–1968 гг. Часть 2. Осень чехословацкого социализма. 1948–1968 гг.. Николай ПлатошкинЧитать онлайн книгу.
радио) была неожиданно вызвана на службу, хотя у нее должен был быть выходной. Она оставила в парке восьмилетнего Рудольфа вместе с маленькой дочерью Надей, мирно спавшей в своей коляске. Когда она вернулась, детей не было, и только вместе с мужем они смогли обнаружить в парке усталого и заснувшего сына.
Тот рассказал, что после ухода матери на работу к ним подошла какая-то женщина и сказала, что мама, которую увезла «скорая помощь», поручила ей доставить Надю домой. Братик же должен пока подождать в парке. Рудольф-младший не поверил и спросил незнакомку, как зовут его мать, как она выглядит и где работает. Женщина правильно ответила на все вопросы, но Рудольф коляску из рук не отпускал. Тогда таинственная дама просто выхватила девочку из коляски и бросилась бежать.
Рудольф-старший обратился к Сталину, но девочку найти так и не удалось. После этого трагического происшествия характер Сланского сильно изменился. Он стал замкнутым, грубым, подозрительным и раздражительным. Готвальд посоветовал Сланским пережить горе и родить еще одного ребенка.
В 1944 году Сланский и Ян Шверма были направлены в Словакию, где должны были руководить Словацким национальным восстанием. В марте 1945 года Сланский стал генеральным секретарем партии, в то время как Готвальд сосредоточился на работе в правительстве. В народе считали (особенно после февраля 1948 года), что «добрый чех» Готвальд, в отличие от «жестокого еврея» Сланского, является сторонником мягкого ненасильственного пути к социализму. В этих слухах имелась доля правды: Сланский действительно всегда был более жестким и бескомпромиссным политиком, чем Готвальд.
После беспорядков во время слета «Сокола» (июль 1948 года) и особенно во время похорон Бенеша (сентябрь 1948 года) Сланский стал сторонником максимально жесткого курса в борьбе против реакционеров. В конце 1950 года в Чехословакии было примерно 11 тысяч политических заключенных.
Поначалу арестованный Шлинг и «филдисты» говорили следователям, что хотели убить обоих вождей – Готвальда и Сланского. Когда в июне 1951 года поступили первые показания на самого Сланского, ни Сталин, ни Готвальд им не поверили. Готвальд прямо запретил следователям задавать арестованным любые вопросы относительно Сланского.
Тем не менее следователи чехословацкой госбезопасности с июня 1951 года по согласованию с советниками из МГБ СССР заносили в протоколы все материалы на Сланского. В конце июля 1951-го бывший заместитель министра иностранных дел Лондон на допросе неожиданно сказал следователю Йозефу Михалеку, что Сланский является лидером чехословацких троцкистов. Его подручным якобы стал Бедржих Геминдер (тоже еврей) – заведующий международным отделом ЦК КПЧ. Михалек отправился к руководителю следственной бригады Когоутеку, который пригрозил ему всяческими неприятностями, если показания Лондона против Сланского были выбиты силой. Сам Когоутек и его коллега Доубек наедине беседовали с Лондоном, и тот полностью подтвердил показания, зафиксированные